Геннадий Супиханов

— Я в системе агро с 1993 года, когда поступил в Луганский сельскохозяйственный институт. А закончил обучение в 1998 году в Киеве, переведясь на третьем курсе в Национальный аграрный университет на факультет аграрного менеджмента.

Агросектор — это моя основная работа на протяжении всех этих лет (был незначительный перерыв). Первая работа — в ассоциации «Интерагро»: чисто трейдерство, покупка/продажа и чуточку экспорта. Все мои последующие работы так или иначе были связаны с агросектором, даже во время 9-месячного перерыва, когда после «Интерагро» работал в «Укрэксимбанке».

Карьеры, о которых Вы упомянули, это тоже агро, потому что известняк используется в производстве сахара, растениеводстве и животноводстве.

— Это мифы, потому что как минимум это было невозможно. Карьеров было два в моей жизни: ГП «Нигинский карьер» и ГП «Мурафский карьер». На «Нигинский» меня позвали заместителем директора в 2010 году, а в 2011 на короткий срок я стал и.о., потому что директор ушел с должности по состоянию здоровья. После назначения нового руководителя я вновь был заместителем, а через 4 месяца по собственному желанию уволился. То есть полноценно поуправлять карьером я не успел. Насколько мне известно, даже до сих пор на карьере работает техника, появившаяся на предприятии при моем участии и во время моей работы там.

В 2015 году при аграрном министре Алексее Павленко я презентовал концепцию развития известнякового направления в АПК. Эта концепция по созданию концерна из нескольких ГП позволила бы серьезно заявить о себе на рынке, стать мощным игроком. Временно, до решения административных вопросов, мне предложили стать исполняющим обязанности директора ГП «Мурафский карьер». Я не горел желанием туда идти, потому что предприятие было проблемным, там происходили рейдерские захваты, стрельба... Пошел. Потом так случилось, что я конкурс выиграл и стал полноценным директором.

Прошел год работы, пришел новый министр (Тарас Кутовой), я понимал: ситуация со стратегическим видением развития известнякового сектора осталась без изменений. Поэтому, попав на прием к первому заму аграрного министра Максиму Мартынюку, в очередной раз презентовал свое видение реанимации и развития отрасли. Меня заверили в полной поддержке и помощи в старте моих инициатив в ближайшее время. В ожидании прошел очередной год. И не получив снова никакой поддержки, я решил уйти. Эпопея с увольнением была затяжной, но в конце концов в январе 2019 года уволился по собственному желанию.

— О «Нигинском карьере» уже рассказал выше. Только добавлю, что в момент моего знакомства с предприятием в штате работало 32 человека, а когда я уходил оттуда — 260 человек. Считаю это прекрасным показателем для предприятия с сезонным циклом производства. На время моего увольнения с ГП «Нигинский карьер» никаких дел по банкротству этого предприятия не существовало.

Что касается «Мурафского карьера», то я пришел уже на фактически уничтоженное предприятие, которое застряло в долгах по самые уши. На нем отсутствовала любая документация (кадровая, техническая, геологическая, бухгалтерская и т. п.), было вырезано и вывезено все, что можно было и что имело хоть какую-то ценность. Но кроме внутренних проблем нужно было решать внешние: были и рейдерские атаки, и перестрелки, и несанкционированные работы. Все это я остановил. Дальше встал вопрос о том, как поднять «лежачее» предприятие с кучей кредиторов и исполнительной службой, которая постоянно блокировала счета. Единственным законным путем было работать с кредиторами с целью старта процедуры банкротства с последующим подписанием мирового соглашения с ними. Это обычная практика, которая не имеет ничего общего с корыстными мотивами. Предприятию нужно было дать возможность «вдохнуть», восстановить свою финансовую деятельность. И у нас получилось. Мы выплатили зарплаты людям. И это был прогресс.

Что касается попыток теневой приватизации или банкротства — это абсолютная глупость. Почему? Карьер нельзя было признать банкротом по факту, потому что он входил в перечень предприятий, запрещенных к приватизации.

Поэтому моя работа в «Мурафском карьере» — это никакой не провал, а наоборот: благодаря таким действиям предприятие до сих пор живет, остается на плаву и имеет перспективы развития. Кроме того, с 2016 года я делал все для того, чтобы суд вернул лицензию карьеру, которую аннулировали в 2013 году. И даже после своего увольнения в январе 2019 года я не отпускал этот вопрос, и в конце концов мы добились своего: в октябре 2019 года Верховный суд вернул эту лицензию. Поэтому обвинять меня, что я доводил предприятие до банкротства с целью его присвоения, — полный абсурд. Если бы я действительно планировал забрать предприятие, то зачем было возобновлять лицензию? Это автоматически удорожает карьер и усложняет весь процесс.

Повторюсь, период карьеров — это тоже агро.

— Безусловно, я аграрий на все 100%. Я прекрасно знаю рынок, его основные проблемы, почти всех участников как в частном, так и в государственном и научном сегменте. А рынок знает меня.

— Нет — не золотая. Буду откровенным: первую свою работу в ассоциации, наверное, я получил по протекции отца. На этом все протекции закончились — и это была его принципиальная позиция. Если почитать все, что сейчас пишут в СМИ, то мы с отцом, как Бони и Клайд от аграрного рынка. Это вымысел чьего-то больного воображения.

— Мне предложили временно возглавить «Аграрный фонд» до момента объявления конкурса на нового руководителя. Тогда правительство искало менеджера на это предприятие, поскольку предыдущего, настолько я понял, приняли решение уволить. Я написал заявление, но вопрос постоянно переносился, и в конце концов назначили другого человека. Для меня это было даже облегчение, потому что я с самого начала готовился к подаче документов на конкурс на пост главы Госпродпотребслужбы. 22 ноября 2019 года я это и сделал.

— Я считаю себя опытным менеджером именно в агро, который имеет большой багаж практических знаний. Решение идти на конкурс главы принимал самостоятельно, и для многих моих родных и друзей оно стало неожиданным. В данной ситуации, зная изнутри рынок и видя его проблемы, я четко осознаю, что на посту главы Госпродпотребслужбы я могу быть наиболее полезен своей стране.

— Конкурс прошел прозрачно. Меня радует, что я вошел в пятерку, потому что это означает, что мое видение предложенных изменений в Госпродпотребслужбе реалистичное и нужное.

— Проблема номер один — в службе сейчас полгода отсутствует руководитель предприятия. Это порождает ненужные внутренние процессы брожения в коллективе и в целом в системе, которые отнюдь не способствуют нормальной работе.

Я вообще считаю, что среди большого количества сотрудников службы много хороших специалистов, а кадры (то есть люди) — это самое ценное, что есть в ГППС. Но специалист не означает автоматически хороший менеджер. И свою основную задачу на должности главы Госпродпотребслужбы я вижу в создании четкой, устойчивой, уверенной работы системы. Я вижу себя лидером, который сплотит коллектив, раскроет его позитивный потенциал и закрепит за службой имидж 100% компетентного органа, ответственного за свои действия на внутреннем и внешнем рынках.

— Первое — безопасность продуктов питания и борьба с фальсификатом, чтобы обеспечить здоровье и благополучие наших потребителей. Несмотря на это, надо завершить передачу функций Санитарно-эпидемиологической службы (СЭС) от Минздрава к Госпродпотребслужбе, принять закон «О санэпидемблагополучии населения» в новой редакции, разработать подзаконные акты к нему. Это стоит сделать оперативно, потому что сегодня полностью отсутствуют санитарные нормы и правила, регулирующие деятельность санэпидслужбы.

Второе — закрепление и распространение позиций отечественного бизнеса на внешних рынках. В этом контексте — активизация и повышение борьбы с болезнями, которые наносят значительный экономический ущерб бизнесу и государству (АЧС, птичий грипп и др., а также новый вызов — коронавирус).

Третье — адаптировать украинское законодательство к европейскому, а также обновить ряд законов, например, о ветеринарной медицине, о карантине растений.

Четвертое — это защита прав потребителей: помимо непосредственной борьбы с фальсификатом, нужно заботиться и о повышении культуры потребления населения, максимальном упрощении и диджатилазации процессов обработки обращений потребителей и расширении сфер контроля Госпродпотребслужбы. Я буду инициировать обеспечение надлежащего технического оснащения и создание серьезной сети лабораторий и экспертных центров, которые должны быть в каждом районе.

— Иного варианта, кроме усиления контроля со стороны государства и увеличение ответственности за соответствующие нарушения, не существует. Поэтому и меры должны быть направлены на расширение государственного мониторинга, выявление фальсификата и привлечение виновных операторов рынка к адекватной ответственности. При этом необходимо гарантировать неотвратимость наказания для тех, кто балуется с фальсификатом. Кроме того, следует работать с населением через максимальное вовлечение в диалог различных общественных организаций, проводя серию круглых столов и используя социальные сети.

— Сфера производства и продажи продуктов питания не может ни в коем случае подпадать под действие моратория на проверки. Потому что это касается жизни и здоровья нашего населения.

— По АЧС за последние 3 года динамика положительная: количество случаев не увеличивается. Минимизировать эту проблему ГППС мешает хроническое недофинансирование по ряду противоэпизоотических мероприятий.

Относительно птичьего гриппа: ситуация контролируемая. Сейчас все основные производители птицы экспортно ориентированы, они имеют надлежащий уровень биологической и санитарной защиты. С ними проблем нет. К сожалению, есть отдельные случаи вспышек, но они возникают на уровне мелких и средних производителей, где отсутствует закрытый режим работы предприятий, пренебрегают своевременным и качественным выполнением санитарных мероприятий.

Очень важен вопрос зонирования, чтобы ограничения могли быть применены к как можно меньшей территории, на которой зафиксирована вспышка гриппа, например, в пределах зоны в 20-30 км.

— Такая служба уже существует в составе ГППС. Но процесс передачи функций расформированной СЭС застрял на этапе образования ГППС и затянулся в межведомственной волоките между Минздравом и ГППС. Поэтому нужно четко определить функции СЭС в составе Госпродпотребслужбы, завершить передачу их от Минздрава к ГППС, а также движимого имущества, лабораторий и других активов, прекратив таким образом все сицилийские страсти между этими структурами.

Но у нас простых путей не ищут. Поэтому возможны два варианта событий вокруг реанимации СЭС.

Первый — скажу сразу, что он плохой, — восстановить СЭС как отдельный орган. Что для этого нужно? Постановление правительства — и СЭС начнет действовать. Но это означает значительные изменения в структуре ГППС, потому что сейчас функции СЭС переданы именно ей. Если это произойдет, то у международных партнеров Украины возникнут два вопроса: какая из структур отвечает за безопасность, поскольку изменилась структура компетентного органа, и стоит ли пересматривать наши с вами отношения в части безопасности продукции. А это может поставить украинский экспорт на паузу (пока будут решаться эти вопросы), а экспортно ориентированный бизнес — на колени.

Вариант второй — правильный — завершить передачу функций СЭС от Минздрава к Госпродпотребслужбе. Сейчас проблема в том, что лабораторные центры и недвижимость бывшего СЭС остались в Минздраве, и в ГППС с этим беда, поскольку часть функций есть, а возможностей для реализации нет. Но главное в том, что затормозилось также принятие закона «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения», который бы четко разграничил функции СЭС между МЗ и ГППС.

Еще одна важная проблема для обоих вариантов — дефицит квалифицированных кадров для работы в СЭС, потому что система образования за последние 4 года не выпустила ни одного специалиста. Считаю необходимым усилить сотрудничество Министерства образования и науки с профильными вузами для восстановления подготовки квалифицированных кадров для отрасли.

— Очень просто — все проверки должны проходить с видеофиксацией. Это очень серьезный, даже психологический момент для работников. В 2020 году первые инспекторы Госпродпотребслужбы уже будут выходить на проверки с видеокамерой.

— Интерес Украины — больше экспортировать. Поэтому, во-первых, нужно упрощать вхождение на этот рынок бизнеса через адаптацию украинского законодательства к требованиям соглашения об ассоциации с ЕС в части осуществления санитарных и фитосанитарных мер (СФМ). Второй момент — говорить о расширении существующих квот (птица, красное мясо, молочная продукция, зерновые и др.) для всех существующих товарных позиций. Например, квота на мясо птицы сегодня на уровне 50 тыс. т, а нашему бизнесу хотелось бы иметь хотя бы 100 тыс. т. Следует также решить вопрос экспорта красного мяса. Впрочем, вопрос квот — это больше политический вопрос. Служба должна просто ежедневно подтверждать свою компетентность и готовность пройти любой аудит от наших внешних партнеров.

— Да, это интересно, и убежден, что можем это сделать, потому что крупный бизнес уже проложил себе путь на основные внешние рынки. Сектор среднего предпринимательства, действительно, нуждается в поддержке. В той же Европе нишевые аграрные продукты из Украины постепенно занимают свое место на полочках. Еще один акцент в работе ГППС, на мой взгляд, заключается в поиске новых высокомаржинальных рынков, в том числе для органической продукции. Украина может стать мировым хабом по производству и продаже органических продуктов. В этом вопросе именно рынок Европы очень привлекателен.

— Первый — рынок Европы, второй — Египта, через который зайдем в Северную Африку, третий — Китай и Юго-Западная Азия, четвертый — Ближний Восток. Помогать в освоении этих рынков должны торговые атташе или представители. Как минимум в этих пяти регионах должно быть по одному представителю. Торговые атташе должны заниматься исключительно вопросами поиска новых ниш и представлять интересы Украины как мощного производителя продуктов питания на своих участках. Это должны быть глаза и руки украинского бизнеса за рубежом. У Украины нет другого пути развивать экспорт, кроме как создавать сеть торговых атташе. То же сделали многие другие страны и достигли успеха. Это делает и наш сосед Россия (потенциальный конкурент) — у них запланировано в 2020 году запустить 50 торговых атташе по миру. Они это уже анонсировали. Если Украина хочет удержать и нарастить свои экспортные позиции в мире, то в ближайшие годы нам нужно 12-15 торговых атташе по всему миру.

— Это был общий выбор компании друзей. Все четверо решили, что пойдем в аграрный вуз.

— Пример его работы в агро и многолетняя деятельности всегда у меня были перед глазами. Поэтому на выбор это однозначно повлияло. А на устройство отец не влиял. Серебряная медаль после школы позволила поступить в ВУЗ, сдав один экзамен по математике.

— Я первые деньги получил звукоинженером в студенческом дискоклубе. На втором курсе получил зарплату в эквиваленте $50 — это на то время было очень неплохо. Первые аграрные деньги — зарплата в ассоциации «Интерагро». Она была колоссальная — $500. По дороге к дому купил денежное дерево. Подумал, что это правильный выбор на тот момент, жена оценила (смеется). А вообще потратил на семью — у меня уже были жена и ребенок.

— По большому счету все, разве только не освоил комбайн. Но если будет потребность, уверен, что попробую — и смогу. Я, кстати, вырос на конном заводе, поэтому хорошо умею обращаться с лошадьми и неплохо осведомлен в коневодстве.

— Люблю читать, юмор, кулинария.

— У меня их много. Перечитал всего Дюма. Люблю Булгакова, особенно «Мастер и Маргарита» — прочитал ее уже 6 раз, и каждый раз открываю что-то новое. Могу выделить Ярослава Гашека — «Приключения бравого солдата Швейка». Сатирики Ильф и Петров.