«Holy cow» или святой бык? Куда летит зерно
Источник фото: Freepik.com
Когда государство вмешивается в бизнес, получается хуже, чем было «до». Меркантилисты повсеместно пытаются обосновать необходимость платить зарплаты армии чиновников, которые предпочитают идти по кратчайшему пути решения проблемы. Еще таким образом можно существенно увеличить государственные доходы или фиктивно поддержать внутреннюю промышленность, создав мнимые преимущества для отечественных товаров с помощью цены. Но история уже много раз отвечала на это все — Laissez-faire (принцип невмешательства — прим. ред). Как ни странно, после такой помощи обычно становится хуже. И если в случае с Торговой Войной речь шла об амбициях отдельно взятого лидера и внешней политике (читай — мировом господстве), то примеры Аргентины и России очень показательны. С одной оговоркой — внутренний политический уклад не дает гражданам и бизнесу второй активно противостоять.
Неубиваемость фермеров какая-то космическая. В той же Аргентине, несмотря на проблемы с валютой, пошлинами на все и вся, попытки ограничить экспорт кукурузы (а может, и пшеницы) разбились о банальную забастовку фермеров. Как волны о каменистый берег. Тот самый, который совсем недавно собрал больше 140 лодок и вместе с погодой поддержал цены на сою и кукурузу. Российские пошлины, которые выдавались на-гора чуть ли не ежедневно, рынок никак не успокоили. Внутренние цены, на защиту которых сия мера была направлена, снижаться не спешат. Пшеничный рынок, который попыталась сдержать своим огромным урожаем Австралия, абсорбировал первоначальную идею в 25 евро с российской тонны, и теперь мы имеем уже 50 на ближнем горизонте. Естественно, львиная доля этого тарифа ляжет на производителя. Многие называют это пилением сука, на котором сами же и сидят. Но по большому счету, все эти пошлины на пшеницу — всего лишь мягкая подготовка к восстанию из пепла формулы Дворковича. Для тех, кто, как и я, новичок на рынке, напомню: еще несколько лет назад в России обнулили экспортную пошлину, но срок обнуления истек. С начала сезона вернется плавающая формула исчисления размера пошлины. Надеюсь, восстание из забвения будет не в том виде, в котором она существовала (15% плюс 7,5 евро, но не менее 35 евро). В принципе, ее могут и обнулить снова, если внутренний рынок успокоится. Что подразумевается под успокоением — в задаче не сказано, но ружье висит на сцене с самого начала спектакля. И пока российский фоб готов штурмовать отметку 300, импортеры отменяют тендеры.
А фермеры как сеяли, так и сеют. И массово из бизнеса выходят только мелкие игроки, не справившись с финансовыми и погодными рисками. Наглядный пример прилетел намедни из-за океана: Билл Гейтс с его чипизацией, вышками и прочими страшилками. Похоже, внутренний ребенок вышел на новый уровень «Монополии» и собирает активы в сельском хозяйстве. Кроме John Deere у Гейтса теперь земли, как у маркиза Карабаса. На фоне украинских лендлордов он, конечно, все еще мальчик в коротких штанишках, но для США такие цифры — невиданная невидаль. А перед тем InVivo (фермерское объединение) поглотило Soufflet. Укрупнение налицо. А ругают все почему-то только ВТБ. За создание монополии, замкнутость рынка, да за что угодно. Хотя, между прочим, у российского фермера тоже много программ господдержки. Пусть не такими громкими пакетами, как у Трампа в период войны с Китаем, но все же. В любом случае история может быстро напомнить нам, откуда взялся стремительный рост производства в отдельных странах в моменты госрегулирования экспорта в части цен, объемов или географии другими. Свято место пусто не бывает.
В Украине же расклад сил сбалансирован. Экспортеры сильнее, министерство — слабее, чем у наших конкурентов. И мы сумели превратить слабость в преимущество. Мы не несем угрозы, понятны и прозрачны для рынка. Мы неспособны что-то серьезно ограничить или урезать, потому что кормимся только аграркой. Увы, подорожание товаров на внутреннем рынке было неизбежно. Сдержать товарную инфляцию могли только субсидии переработчикам и производителям, но казна пуста. Ни тебе интервенций, ни госрезерва. Экспорт кукурузы держится только на Китае, потому что Европа пока что желанием покупать не горит — прогнозы импорта по сравнению с докарантинным сезоном сократились на четверть.
А вот Китай уже почти официально заявил, что экспорт видит в объеме не 7, а 10 ММТ. Хотя, кто ж им поверит, если законтрактовано гораздо больше. Да и в то, что запасы у них огромные, уже давно не верит никто. Иначе откуда эти планы на расширение посевных площадей в следующем сезоне, одобрение новых сортов ГМО и переговоры с допуском на рынок бразильской кукурузы? Даже если мы довнесем в меморандум кукурузу, то лимит экспорта будет вполне сопоставим с нашими реальными возможностями. А вот ограничение по подсолнечнику будет выглядеть как попытка протолкнуть верблюда в игольное ушко. Ну никак на стоимость подсолнечника на локальном рынке при производстве 13.13 ММТ не влияет рост экспорта с 70 до 170 тысяч. Даже до 270. А вот расхождение реальности с ожиданиями и рост цен на все сырьевые товары — очень даже. И сдерживание продаж фермерами — тоже. При наличии емкостей и складов в игре «кто кого пересидит» пока явно ведут фермеры. Часть переработчиков работает «с колес», что делает их более успешными в попытке убедить импортеров, что масло по 1300 и шрот по 350 — это вкусно. Думается мне, переработчики уже готовы импортировать. Правда, рынок это может еще больше раззадорить. Компенсировать внутреннюю цену можно субсидированием переработчиков или населения, но денег на это нет.
Если говорить о цифрах, господипрости, той же юсды, то сток ту юз в январском репорте просел почти у всех и по кукурузе, и по пшенице, и даже по сое. Кроме Китая, Аргентины и России. Странная закономерность. Китай укрепился в сое, а Россия и Аргентина — в пшенице. И это несмотря на то, что по России цифра экспорта в 39 ММТ видится мне несколько завышенной, а Аргентине пророчат слегка больший урожай.
— Что же за всем этим будет?
— А будет январь.
— Будет январь, вы считаете?
— Да, я считаю... Угроза вымерзания, засыхания, пересева.
— Чем же все это окончится?
— Будет апрель.
— Будет апрель, вы уверены?
— Да, я уверен!
Танцы с бубном в попытке привлечь дожди во время весенней посевной в Северном полушарии, ожидания по увеличению площадей и переживания за дальнейшую судьбу китайских свиней. Все нотки сарказма, которые вы уловили, являются плодом вашего воображения. Рынок сентиментален, фрактален, волатилен. Рынок всегда прав. Вальс начинается. Дайте ж, сударыня, руку… И раз-два-три, раз-два-три…
