Николай Горбачев: Рынок понесет огромные потери после истории с Агроинвестгрупп
Источник фото: Latifundist.com
Сегодня в Киеве и Одессе проходят встречи «клубов обманутых контрагентов» компании «Агроинвестгрупп». Один «под зонтиком» Нацполиции, второй — Украинской зерновой ассоциации (УЗА). На одесском «клубе», где побывал Latifundist.com, оценивали вероятный ущерб рынку, шансы возврата денег, размышляли над мотивами семейства Кучеренко, гадали, как эта история ударит по рынку. После встречи мы поговорили с президентом Украинской зерновой ассоциации Николаем Горбачевым.
Читать по теме: КучеренкоGate
Latifundist.com: Компания «Агроинвестгрупп» работала на рынке с 1998 г. По словам участников рынка, возникали какие-то ситуативные задолженности, но в целом ее репутация как контрагента была неплохая. Работали с мультинациональными компаниями. Как же в один момент все разрушилось?
Николай Горбачев: Торговля происходит так: ты постоянно общаешься с продавцом зерна, у тебя текущие контракты, отгрузки. И в один момент они прекращаются. Ты звонишь, а с тобой уже никто не общается. Не отвечают на телефонные звонки, сообщения, у тебя резонно возникает волнение и вопрос: «Что произошло?» Весь рынок начинает созваниваться и спрашивать: «А с тобой общаются?» — «Нет, не общаются». «А с тобой?» — «Нет». Таким образом, за один день все выяснили, что никто уже ни с кем не общается. Это было в прошлые среду-четверг. Потом мы узнали, что этому предшествовали увольнения в компании.
Latifundist.com: Лейтмотивом сегодняшней встречи стал месседж: это мошенничество.
Николай Горбачев: Мошеннические действия — это лишь догадки, которые сегодня озвучили. Все компании, покупая зерно, обязательно брали документы с элеватора. Это является подтверждением собственности на элеваторе. Поэтому, покупая зерно, каждая из компаний высылала своего представителя из службы безопасности или трейдера, проверяли физическое наличие этого зерна, открывали склады, смотрели. Это зерно было, подтверждалось. Но это, как пирамида «МММ», в которой ты заходишь и вон твои 3 тыс. лежат в складе. Но ты не знаешь, сколько складских квитанций выписали на это зерно. И судя по всему, они выписали в 5-6 раз больше складских, чем было зерна у них. Поэтому, когда теперь все собственники зерна озвучили, какой объем их зерна хранится, оказалось, что на элеваторе этого зерна нет и, вероятно, никогда не было.
Latifundist.com: Но ответственность в таком случае несет директор элеватора, не так ли?
Николай Горбачев: Да, ответственность несет директор элеватора. Здесь вопрос в том, кто был директором элеватора. Дело в том, что, как сегодня озвучили, на элеваторах находились инженеры, а все решения и подписи исходили из офиса в Одессе. Всех директоров элеваторов якобы поменяли. Более того, я разговаривал с несколькими пострадавшими, говорят, что на элеваторах бухгалтерию уничтожили. Разговаривал с представителями банков, у которых элеваторы эти в залоге. Они подтверждают, что бухгалтерии на некоторых элеваторах нет.
Здесь налицо факт мошеннических действий со стороны собственников элеваторов. Другой вопрос: каким образом Национальная полиция будет искать их через Интерпол, если они уже не на территории Украины, или будут искать их внутри, как-то отслеживать.
Но если предположить, что коррупционные действия дотянулись до того, что в этих действиях были заинтересованы какие-то должностные лица, то тогда, конечно, поиск конечных бенефициаров такого мошенничества существенно усложняется. Я думаю, что просто так это не сойдет с рук, потому как ущерб достаточно существенный. Как мы посчитали, это от $80 до 120 млн, и список очень разношерстный: в нем и украинские, и мультинациональные компании, которые представлены практически во всех странах мира. Я думаю, что охота будет объявлена на всех уровнях.
Latifundist.com: Кто больше всех пострадает? Мультинационалам потери, вероятно, компенсируют страховики.
Николай Горбачев: Не все страховые. Некоторые транснациональные или западные компании могут существенно сократить инвестиции в Украину. Это может привести к сокращению производства и потере динамики развития.
Для меня это экстраординарное событие. Мы обычно работаем на своих элеваторах. Выход на чужие элеваторы для нас очень необычное действие. Мы буквально с 2-3 компаниями работаем по элеваторам. Достаточно крупными.
Latifundist.com: Николай, как пострадала компания «Soufflet» в этой истории?
Николай Горбачев: Мы с ними работали достаточно давно, в принципе, как и весь рынок. Некоторые компании с ними сотрудничали по 5-7 лет. Бывали небольшие задержки, но в целом они выполняли контракты. Компания Soufflet два года с ними работала, ежегодно покупала более 50 тыс. т зерна (ячменя, пшеницы, кукурузы). И они все поставляли.
Мы не только хранили у них зерно, но и покупали в долларах и в гривне. Покупали и по контрактам CPT с доставкой в порт. Работали по разным культурам. И они все поставляли. Более того, в прошлом году, когда они не успевали по срокам, то действовали согласно контрактам и выплачивали компенсацию. У нас к ним не было никаких претензий. Они себя ни разу не дискредитировали за все время.
Latifundist.com: Сколько компаний пострадало по предварительным оценкам?
Николай Горбачев: Мы насчитали более 20 компаний. Среди них и западные компании с иностранными инвестициями, и украинские предприятия, и фермеры.
Latifundist.com: Вы работали напрямую, общались с Кучеренко? Какое впечатление производил он? Прослеживалась ли какая-то эволюция поведения?
Николай Горбачев: Компания, владеющая собственными элеваторами, которая отгружала кораблями на CIF, не вызывала подозрений. Мы, как «Суффле», покупали у них на CIF небольшими кораблями то, что они грузили из Измаила. Общались напрямую и с менеджментом компании, и с обоими собственниками — отцом и сыном Виталием и Николаем Кучеренко. Неоднократно. И по телефону, и при встрече. Более того, мы вместе встречались, обедали, за одним столом сидели и банкиры, которые финансировали. Поэтому не вызывала никаких опасений работа с ними.
Latifundist.com: Что сейчас происходит на элеваторах компании?
Николай Горбачев: На нескольких элеваторах стоит охрана полиции, на нескольких — ГФС, на некоторых — частная охрана от банков. Нигде на элеваторах не производится отгрузка с субботы. Поэтому есть надежда, что какая-то часть зерна там сохранена. Достаточно ли будет этого зерна, чтобы покрыть все убытки, я сомневаюсь. Но что-то там хранится.
Latifundist.com: Сами элеваторы находятся в залоге банков?
Николай Горбачев: По моей информации, все элеваторы находятся в залоге у банков (это «Восток», «Райффазен» и «Таскомбанк»). Они брали в залог элеваторы и под этот залог финансировали компанию. Вместе с тем есть информация о том, что несколько банков финансировали по складским квитанциям. Но это слухи с рынка.
Latifundist.com: Какие уроки вынесет рынок из этой истории?
Николай Горбачев: Компании-посредники, я думаю, существенно пострадают, скорость платежей существенно сократится. Если на сегодняшний день западные компании платили практически день в день, то, я думаю, теперь задержка платежей увеличится в разы. Помимо этого, покупатели зерна, дабы себя обезопасить, сократят свои покупки по элеваторам и будут платить лишь за растаможенный товар. Если оценить суммарный объем экспорта по зерновым (это от $6 до 8 млрд в год), то при сокращении оборота, я думаю, украинский рынок почувствует дефицит средств для выкупа зерна, производимого сельхозпредприятиями.
Константин Ткаченко, Анна Омбоди, Latifundist.com
