Экспорт кукурузы vs Минэкономики: проблема на голом месте
Как создать проблему и потом успешно ее устранить, неплохо знают в аграрном блоке Минэкономики. Вашему вниманию краткая зарисовка на тему, как всех напугать ограничениями экспорта кукурузы, а потом сделать вид, что ничего не произошло.
Как многие уже видели, на прошлой неделе ведомство разработало приложение к меморандуму о взаимопонимании с участниками зернового рынка. По аналогии с пшеницей чиновники предложили ограничить и экспорт кукурузы. Предельные объемы экспорта зерновой урожая 2019 г. до 31 августа 2020 г. решили зафиксировать на уровне не более 29,3 млн т.
Документ показали зерновикам во время онлайн-конференции, которые еженедельно проводит аграрный блок во главе с замминистра Тарасом Высоцким. «То, что знают двое, знает и свинья» — неудивительно, что информация мгновенно разлетелась рынком.
Вменяемой аргументации, зачем нужно вводить лимиты, из министерства никто не предоставил. Приходилось самим искать причины. Как рассказали несколько участников рынка, чиновников мог напугать рост темпов экспорта в марте-апреле. Но гадать можно долго.
Тем не менее, новость свою миссию выполнила — взбудоражила рынок. УЗА раскритиковала идею. В ассоциации заявили, что никаких предпосылок для дефицита кукурузы на внутреннем рынке нет. Дескать, в прошлом году Украина получила рекордный урожай кукурузы — 35,2 млн т, а в этом году он может достичь нового рекорда. Сейчас экспорт зерновой остановился на уровне около 26 млн т и его темпы сокращаются.
Трейдеры пояснили, что вместо ограничений надо успеть продать остатки, пока международные цены на приличном уровне. Ведь прайс на урожай следующего года значительно ниже, а хранить кукурузу значительно труднее и дороже других зерновых.
К тому же кукуруза на фоне нефтяного кризиса, остановки заводов по производству этанола — сейчас самая чувствительная культура. Чего только стоит свежее введение Европой пошлин на импорт кукурузы.
Логично задать вопрос, а что же с внутренним потреблением зерновой? Его ежегодные объемы не достигают 6 млн т, а в последние сезоны потребление снижается.
Можно вечно повторять, что будущее за переработкой, но недостаточно для этого просто оставить сырье в стране.
К тому же, после того, как идея уже гуляла рынком, чиновники спросили у переработчиков, боятся ли они дефицита. Когда даже заинтересованная сторона ответила отрицательно, в министерстве «дали заднюю».
По следам вчерашнего селекторного совещания Тарас Высоцкий заявил, что ограничивать экспорт таки не будут. Дескать, решили это после совещаний с рынком. На вопрос в ходе селектора, а откуда родилась идея, ответ звучал приблизительно в духе: мы подумали, что будут проблемы, как с пшеницей, и пошли на опережение.
Безусловно, похвальный сам подход министерства считать балансы и советоваться с рынком. Но делать это нужно сначала, а не после того, как этот самый рынок уже накручен, и с интервалом в пару дней заявляем о возможности ограничений, а затем отрицаем. Это все к вопросу цены слов чиновников и их влияния на рынок.
Как тут не вспомнить кипиш полугодичной давности с экспортом пшеницы. Все началось с банального поста в фейсбуке замминистра аграрной политики Максима Мартынюка, где он употребил словосочетание «лимит экспорта пшеницы продовольственных классов». Мировые агентства разнесли новость, котировки на Чикагской бирже взлетели за считанные минуты. Когда же на следующий день Министерство «передумало» и дало опровержение, Чикаго вернулось на исходные позиции. А через день чиновники и вовсе приплюсовали 2 млн т к ожидаемому урожаю.
В 2018-м все начиналось с поста в фейсбуке. В 2020-м — с приложения к меморандуму.
