Сильная гривна и аграрии: кто кого?
2019 год свиньи близится к концу. Одним из его наибольших потрясений для аграриев стала ревальвация гривны. Укрепление национальной валюты обрадовало население, но агробизнесу во многом подложило символ нынешнего года.
Агрокомпании закупились под посевную с высоким курсом, а на продажу урожая вышли осенью с 23 грн/долл. И это на фоне и без того упавших мировых цен. По понятным причинам пострадали экспортеры, в меньшей степени, правда, это коснулось мультинациональных компаний.
Любопытно, что Национальный банк Украины в своем комментарии по результатам декабрьского заседания отметил:
«В октябре-декабре основными источниками избыточного предложения валюты были поступления от украинского экспорта, в частности благодаря рекордному урожаю зерновых и масличных культур, и продажи средств от валютных привлечений государственных компаний».
Такой вывод, как пишут аналитики Zernotorg.ua, довольно странный, учитывая, что в 2016-2018 годах в период сбора урожая и активного экспорта с/х продукции гривна к доллару дешевела, в частности в октябре-ноябре.
На самом деле, такое чрезмерное укрепление курса гривны — это результат деятельности Минфина и НБУ, которые способствовали притоку спекулятивной валюты в страну через инструмент ОВГЗ. А активный экспорт аграрной продукции только усилил эти тенденции, но отнюдь не является первопричиной обвала курса, ведь это в первую очередь бьет именно по экспортерам.
«То, что делают путем эмиссии ОВГЗ — это частично пирамида, экспортеры страдают и ещё больше растёт разрыв между экспортом и импортом», — говорит менеджер по развитию бизнеса Maxigrain Елена Нероба.
Latifundist.com собрал мнения рынка — от небольших фермеров до мультинационалов и банкиров — и выяснил, куда привел их сильный курс гривны.
Андрей Стецевич, заместитель председателя правления «Ощадбанк»:
«Сегодняшний курс — 23 грн/долл. для экспортеров очень болезненный, ведь в Украине экспортно ориентированная экономика. Наш ВВП на 60% зависит от того, что происходит на внешних рынках. То есть экспорт в стране ослабляется и таким образом усиливаются наши конкуренты.
Когда слышу о том, что падение промышленного производства — мировая тенденция, я этого не понимаю. Если бы наша промышленность была на уровне хотя бы Польши, которая продолжает, кстати, расти, тогда в этом есть смысл. У нас же промышленное производство находится в зачаточном состоянии, и соглашаться с тем, что мы падаем вместе с миром, не стоит. Следует делать все, чтобы выровнять наши промышленные возможности.
Если говорить о наших клиентах-аграриях, то они фиксируют риски. Все затоварены, стараются не продавать. Сейчас они говорят, что это критично для агробизнеса. Невозможно входить в рынок с 28 грн/долл., закупая материально-технические ресурсы, и продавать с курсом 23.
По моему мнению, нужно мягкое, не жесткое таргетирование инфляции. А дальше, соответственно, и рыночный курс».
Екатерина Рожкова, заместитель председателя Национального банка Украины:
«Если мы смотрим в краткосрочной перспективе, то для тех компаний, которые не проводили хеджирования своих валютных рисков, в том числе аграрных, это может оказать негативный краткосрочный эффект.
Но при этом существуют производственные циклы, в которых закладывается себестоимость, когда происходит реализация продукции. Эти циклы заканчиваются, и все негативные последствия будут нивелированы. Трагедии в этом не должно быть.
В этом смысле позитивным эффектом от укрепления курса для экспортеров станет снижение себестоимости продукции. Потому что в структуре себестоимости любого экспортера всегда присутствует импортная составляющая или составляющая, которая привязана к курсу.
В целом же 2019 год является лучшим за последние 20-25 лет с точки зрения макроэкономических условий. Из-за этого произошел такой приток инвестиций в государственные ценные бумаги, номинированные в гривне. Это был один из факторов, которые способствовали укреплению гривны. Также в Украине наблюдается увеличение экспортных поступлений, а именно от сельскохозяйственной деятельности. Этому способствовал рекордный урожай зерновых культур».
Александр Карпенко, глава Черноморского региона компании Louis Dreyfus Company:
«Так как международные компании ведут свою отчетность в основном в долларе, то, безусловно, укрепление курса гривны (особенно, если крепость сохраняется на длительный срок) повышает операционные затраты и, соответственно, себестоимость украинского представительства. В реальности при строгом риск-менеджменте, бюджет на год хеджируется в момент планирования. А значит, обменный курс для затрат на 2020 год у многих мог быть зафиксирован еще в августе-сентябре.
Относительно хеджирования, то на 100% захеджироваться невозможно, но высокий процент риска для себя мы убрали.
Аграрии всегда стараются максимально придержать сельхозпродукцию, вне зависимости от цен, так как аграрии всегда были самыми оптимистичными участниками любого рынка! В текущем сезоне, к сожалению, не все могут себе позволить придержать сельхозпродукцию в желаемом количестве. В отличие от трейдеров, могу предположить, что меньшее количество аграриев хеджирует валютные риски. А это значит, что маржинальность сезона должна была пострадать от удорожания гривны».
Георгий Феодориди, основатель и главный директор группы компаний «Торговый Дом «Агромир» (15 тыс. га):
«В прошлом году, когда мы составляли бюджет, закладывали средний уровень доллара на уровне 28 гривен. Это и понятно, ведь продажа удобрений, СЗР, топлива производилась именно по такому курсу. У агрария же сезонная работа, мы все закупки делаем в основном осенью или зимой, соответственно, покупали по ценам на тот момент. А урожай продавали по сниженным ценам на фоне падения курса и общего снижения стоимости зерна. В этом смысле также подогрели ситуацию отчеты USDA, которым даже в США никто не верит, они тоже «помогли» обвалу цен.
Плюс это все время мы поднимаем зарплаты, арендную плату, платим налоги. А, несмотря на падение курса, снижения цен на материально-технические ресурсы не произошло. Так что, если говорить об агропроизводстве, то, несмотря на урожай, мы в этом году едва вышли в ноль.
Ведь что в таких условиях делают импортеры? Они не продают по текущему курсу, а закладывают свой, чтобы окупиться на момент, когда привозили продукцию. В результате только из-за курсовых качелей мы в этом году недополучили 50 млн гривен выручки.
На фоне искусственного удержания курса мы ничего не можем инвестировать и планировать. И, кстати, кто-то ошибочно думает, что этому виной вопрос открытия рынка земли. Но это далеко не так.
В эту курсовую ситуацию должны вмешиваться правительство и НБУ, чтоб обеспечить поддержку экспортеров, которые создают сегодня рабочие места, платят налоги во все организации, в том числе пенсионные фонды, при этом государство не оказывает поддержки, когда в Европе и в остальном мире компании ее получают».
Владимир Божок, трейдер компании «Вилия-Трейд»:
«Как производители мы, безусловно, потеряли. Компания закупала по курсу 27-28 импортные удобрения, СЗР, семена. При этом многие закупки шли по формуле 20/80 и 10/90. Так вот эти «80» и «90» мы отдаем сейчас по курсу 27-28, а валюту от реализации продукции по экспортным контрактам продаём по 23,5-24,5. Конечно, это ощутимые потери.
Что касается трейдинга, то на внутреннем рынке мы ничего не потеряли, тогда как экспортное направление, конечно, просело.
Если говорить о рынке в целом, то больше всего потеряли те трейдеры, которые закупались в гривне под валютные контракты, имея финансирование сделки в гривне.
Больше всего эта ситуация огорчает в плане непонимания заключения будущих контрактов. У меня была возможность логистически очень выгодно продать кукурузу на март следующего года, но я этого не делаю, опять же по причине курса, так как экономика сделки абсолютно не прогнозируема.
Ситуация такова, что рынок смещается в направлении «гривна-гривна». Если тенденция укрепления гривны продолжиться, то продать сегодня за гривну товар выгоднее, чем продавать на экспорт и получать валюту через месяцы по неизвестному курсу. Исключение составляют мультинациональные компании, у которых финансирование в валюте и, соответственно, расчет сделок валюта-валюта».
Павел Каленич, директор агрофирмы «Ольгополь» (Винницкая обл., 5 тыс. га):
«У нас урожай в этом году на уровне прошлого года, при этом затраты на выращивание выросли. В том числе с учетом того, что в начале года курс доллара был выше. Потери удается компенсировать только за счет того, что агрофирма сократила затраты на расширение производства. То есть в этом году экономические показатели будут значительно хуже, чем в прошлом году. Рентабельность производства снизилась. Это очевидно. Если в прошлом году стоимость пшеницы в порту была 7,5-7,7 тыс. грн за 1 т, то сегодня — 5,5 тыс. грн за 1 т. Кстати, сегодня, несмотря на то, что стоимость $1 ниже, чем в прошлом году, затраты на весеннюю посевную будут на 15% выше, чем в прошлом году».
Владимир Гончар, директор хозяйства «Славутич» (Харьковская обл., 1,6 тыс. га)
«Мало того, что весной мы закупали семена, СЗР при курсе 27 грн. за $1, так еще и выросла минимальная зарплата, стоимость электроэнергии и т. д. То есть затраты выросли и они не окупаются. Сегодня мы продаем мясо-молочную продукцию в минус, а по продукции растениеводства выходим в ноль или небольшой плюс».
Резюмируя, отметим, что в условиях, когда компании фиксируют свою цену в гривне или курс на выгодном для себя уровне, укрепление нацвалюты может повысить стоимость посевной 2020.
В принципе, подобные тенденцим уже происходят. Согласно опросу SuperAgronom.com, некоторые семенные компании подобным образом уже поступают с ценами на свою продукцию.
Константин Ткаченко, Алла Силивончик, Latifundist.com
