Бизнес-завтрак с Еленой Волошиной и Саймоном Чернявским: Украине необходимо капитализировать имидж

Саймон Чернявский и Елена Волошина

Несмотря на политические и финансовые катаклизмы агропромышленный комплекс Украины все-таки выживает. Инвесторы по-прежнему присматриваются к нашей стране, хотя и не спешат открывать свои кошельки. Национальный агропортал Latifundist.com в беседе с руководителем деятельности IFC в Украине Еленой Волошиной и генеральным директором агрохолдинга HarvEast Саймоном Чернявским поинтересовался, как украинским агропроизводителям достучаться до инвестора.

Latifundist.com: Как влияет на развитие агропромышленного комплекса Украины напряженная политико-экономическая ситуация в стране?

Елена Волошина: Инвестор всегда ищет спокойствие и стабильность. Тот факт, что страна наконец-то избрала легитимного Президента, добавит инвесторам уверенности в завтрашнем дне Украины.

Саймон Чернявский: Полностью согласен с Еленой. Но какое-то время придется выждать. Ведь сегодня мало инвесторов, готовых вкладывать деньги. Но, думаю, что внутреннее напряжение в стране спадет, и к концу 2014 года начнутся положительные изменения в инвестиционной сфере.

Latifundist.com: Елена Витальевна, как, на Ваш взгляд, должны действовать отечественные агрокомпании, чтобы минимизировать негативное влияние событий в стране на свой имидж в мире и достучаться до инвестора?

Елена Волошина: Я расскажу о средних и маленьких предприятиях, поскольку о больших лучше спросить Саймона.

Сегодня агропроизводителям действительно крайне сложно выживать: банки неохотно их финансируют. Совсем «малыши» никогда не обращались в финучреждения и традиционно выживают за счет своего внутреннего ресурса. Что касается финансовых институтов, то, несмотря на непростую ситуацию в стране, они «не спят» и совместно с поставщиками семян, СЗР, техники разрабатывают механизмы финансирования агросектора.

IFC принимает в этом активное участие, структурируя механизмы или инструменты распределения рисков в ходе подобных операций. В качестве примера можно привести нашу сделку с Bayer, «Райффайзен Банк Аваль» и «Креди Агриколь Банк». В рамках предложенного механизма фермер может взять вексель на покупку средств защиты растений от компании Bayer, авалировать его в одном из двух указанных банков и таким образом решить свои проблемы. Похожие механизмы разделения рисков можно использовать для других поставщиков и покупателей. Особенно хорошо это может работать в молочном секторе, и мы изучаем этот вариант.

Второй инструмент, разрабатываемый IFC, — аграрные расписки под будущий урожай. Его активно используют в Бразилии и привлекли с его помощью $5 млрд. В Украине уже принят и действует закон об аграрных расписках. Сейчас IFC реализует пилотный проект на Полтавщине. Если он будет успешным, то распространим по всей Украине. Но для того, чтобы он заработал, нужно создать электронный реестр и разработать режим налогообложения.

Саймон Чернявский: Сегодня банки испытывают определенные проблемы с ликвидностью, соответственно компании, активно использующие заемный капитал, сталкиваются с трудностями в финансировании оборотных средств. Специфика работы в сельском хозяйстве состоит в том, что выручка формируется сезонно, а затраты— накапливаются. Это проблема. Понятно, что мы не испытываем дефицит кредитных средств так остро, как средние или мелкие производители, которые более рискованные для банков. Для нас проще договариваться с трейдерами о предоплате по форвардным контрактам, или открыть гарантийные линии в банках. Но если нам сложно, то могу представить, какие трудности испытывают они. Более того, условия привлечения кредитов ухудшились, даже по сравнению с теми, что были полгода назад. Остается лишь надеяться на скорую стабилизацию ситуации в секторе.

Latifundist.com: Можно в перспективе ожидать бума аграрных инвестиций?

Саймон Чернявский: Чтобы вернуть деньги в страну, в первую очередь нужна политическая стабильность на Востоке Украины и работающая там экспортная инфраструктура. Пока ситуация не стабилизируется, иностранные инвесторы вряд ли будут заходить в Украину. Дополнительным аргументом для потенциальных инвесторов также станет проведение необходимых реформ в земельной, налоговой сферах и государственная поддержка крупных инвестиционных проектов в приоритетных направлениях.

Потенциал и интерес со стороны инвесторов по-прежнему высок. Но пока по полям ездят танки, а не тракторы и комбайны, никто в Украине деньги вкладывать не будет.

Елена Волошина: Соглашусь, интерес к Украине со стороны инвесторов есть. Что же касается самих инвесторов, то они бывают разные. Первая группа — институты развития, к которым относится и наша организация. Их задание — развивать сектор и экономику. IFC не изменяет Украине и остается здесь, продолжая вкладывать деньги. Но мы очень осторожны и тщательно выбираем клиентов. Вторая группа — более рисковые инвесторы, которые заходят в Украину через финансовых посредников или биржу. Во всех этих случаях механизмы захода разные, но любой финансовый инвертор хочет зайти по одной цене и выйти с определенным мультипликатором, то есть заработать денег.

Фонды прямых частных инвестиций (private equity), которые работали в Украине и финансировали ее экономику до революции, на сегодняшний день или заинвестированны, или ушли из страны. Теперь необходимо ждать, когда улучшится инвестиционный фон, как было в 2004 году. Это займет как минимум шесть месяцев. Во время бума 2004 г. выходы украинских компаний на биржу были разные, поэтому и там мы себя зарекомендовали по-разному. Поэтому хотелось бы, чтобы бум был нового качества.

И третья группа — это компании, заинтересованные в нашей продукции (предприятия Китая и Ближнего Востока ). Они заходят в Украину е через суверенные фонды, госкомпании, государственные и частные банки. Но по большому счету у них пока ничего не получилось. Хотя я думаю, что они вернутся.

Latifundist.com: Уточните, продолжает ли IFC финансировать украинские компании, несмотря на все политические события. Кто и как может получить заемные средства?

Елена Волошина: Принципиально условия кредитования не поменялись. Но кредитная ставка увеличилась из-за возникновения дополнительных рисков. Мы также увеличили количество коротких инструментов. IFC стала выдавать кредиты на пополнение оборотных средств. Предоставляем средства и напрямую, и через банки. В 2014 году на эти цели пойдет не больше $200 млн. Конечно, хотели бы больше осуществлять прямых инвестиций в капитал украинских компаний. Но это по-прежнему не популярно в отечественном бизнесе.

Latifundist.com: Елена Витальевна, есть ли среди ваших клиентов компании в аннексированном Крыму? Будете ли при выдаче кредитов учитывать крымский фактор как дополнительный дестабилизирующий?

Елена Волошина: Непосредственно крымских проектов у нас нет. Но крымские активы у наших клиентов есть. Сейчас они по-разному поступают с ними: кто-то продает, кто-то перерегистрирует. Мы пока наблюдаем за этой ситуацией.

Latifundist.com: Саймон, у HarvEast есть активы в Крыму. Как Вы работаете в этом регионе?

Саймон Чернявский: Пока работаем в штатном режиме. Провели посевную и наблюдаем за всходами. Конечно, нас волнует вопрос, куда будем поставлять произведенную продукцию. Если раньше она продавалась на материке, то сейчас вопрос пока еще открыт. И мы, и другие сельхозкомпании, работающие в Крыму, надеемся, что переговоры на высшем уровне дадут положительный результат и будет найден разумный компромисс. В интересах Украины, Крыма и России сохранить торговые обороты и рабочие места. Но есть большой риск, что процесс затянется, и, соответственно, мы будем вынуждены продавать урожай перекупщикам по заниженным ценам. Это — риски. Пока нет четкого понимания и в юридической плоскости. Мы, как и все компании, работающие на Крымском полуострове, находимся в «подвешенном состоянии».

Latifundist.com: Крымские активы останутся в структуре HarvEast или же, в контексте заявления одного из собственников Вадима Новинского, их будете продавать?

Саймон Чернявский: Мы смотрим на бизнес стратегически. Если поступит интересное предложение, мы не исключаем продажу крымских активов. Но сегодня мы работаем, как раньше, и рассчитываем работать и в будущем.

Latifundist.com: Саймон, по Вашему мнению, что самое главное для достижения успеха на международной арене?

Саймон Чернявский: Для создания мощной международной компании нужна вертикальная интеграция производства и выход на глобальные рынки. Чтобы стать гигантом в сельском хозяйстве, Украине нужно выстроить четкую систему экспорта. Ведь именно внешние рынки будут основными. Пока что иностранные покупатели в силу своего незнания украинского рынка и его продукции не очень доверяют отечественным компаниям. Поэтому, чтобы создать украинский аналог таких гигантов, как Bunge, Cargill, Украина должна как можно быстрее интегрироваться в международную финансовую бизнес-среду.

Latifundist.com: Елена, назовите главное условие для того, чтобы украинская аграрная компания стала «акулой» международного бизнеса?

Елена Волошина: Если говорить о трейдинговых операциях, то украинским (даже самым продвинутым) компаниям еще есть чему учиться. Международные компании, в отличие от наших, обладают мощной системой риск-менеджмента и пониманием процессов на глобальных рынках. Но с другой стороны, уже есть украинские компании, назовем их «акулята», есть и «акулы-тинэйджеры» (улыбается), готовые к выходу на мировой рынок. Они отличаются от других игроков «костами». Если ты производитель и по «костам» глобально конкурируешь с лучшими производителями в Азии, Бразилии, Таиланде, то ты конкурентоспособен.

Второе условие — система качества. В Украине есть немало компаний, производство которых сертифицировано по международным стандартам. Понятно, что на определенном этапе включаются протекционистские меры для защиты от иностранных производителей. Но если украинская компания конкурирует с лучшими мировыми производителями, то она автоматически попадает в ранг «акул» и с ней считаются.

Latifundist.com: Украинский бизнес-имидж за рубежом в основном формируют частные компании, а государство «стоит в стороне». Может, стоит задуматься, и начать формировать глобальный имидж Украины на государственном уровне?

Елена Волошина: К большому сожалению или к счастью, мы свой имидж сформировали. Об Украине сегодня говорят все. Правда, неоднозначно: с одной стороны, была революция за права и свободу выбора, но, с другой стороны, — идет война, людей убивают. Но когда таксист на Сейшельских островах знает, что такое Украина, и где она находится, это уже показатель. Так вот, имидж у нас есть. Теперь нужно его капитализировать, что не удалось сделать в 2004 году, когда запас доверия инвесторов тоже был.

Саймон Чернявский: Я полностью поддерживаю сказанное Еленой. Но, мне кажется, что здесь роль АПК — принципиальная. Это однозначно сектор-лидер в Украине. Чтобы реализовать намеченные планы, правительство должно проделать большую работу. Вроде бы все говорят правильно, а какими будут действия — посмотрим.

Latifundist.com: В чем состоит феномен быстрорастущего украинского АПК: это общемировая тенденция или же «зов крови»?

Елена Волошина: Если мои клиенты, имеющие активы в других странах вынуждены туда везти украинского тракториста, наверное, «зов крови» есть. Он отражается в нынешнем поколении. Это первый фактор. А второй состоит в том, что нам, как всегда, «несчастье помогло». Затяжная, хаотическая земельная реформа негативно повлияла на арендные отношения, но при этом привела к созданию крупных агрохолдингов. В силу своих возможностей им удалось привлечь суперсовременные технологии в Украину. Если раньше мы возили наших клиентов в другие страны показывать, как выращивать кур, производить томатную пасту или масло, то сейчас мои коллеги в Вашингтоне говорят, что в Украине есть самые передовые технологии. Но они стоят денег. Чтобы привлечь деньги, надо иметь мощные балансы. Поэтому технологии были доступны только крупным производителям.

Саймон Чернявский: Судьба Украины — быть агарной страной. За последние 20 лет «аграрную вену» наконец-то нащупали. Имея опыт работы в сельском хозяйстве России и Украины, могу сказать, что здесь более опытные специалисты и больше развиты культура и понимание ведения сельского хозяйства. Но проблемы еще есть. Украина сильно отстает от США и Канады в растениеводстве. Поэтому необходимо не только опираться на традиции и проверенные годами технологии, но и не отставать от инноваций. Это сложно, но процесс идет.

Latifundist.com: По какому пути должна идти Украина — развивать латифундии или фермерство? В последнее время неоднократно звучит призыв ограничить землевладения холдингов — это логично и целесообразно?

Елена Волошина: Места на рынке хватит всем. Главное — эффективность, а не размер. У агрохолдингов, как показывает опыт наших клиентов, результат зависит от внедрения кластерной системы ведения и управления агробизнесом. Иными словами, вопрос в том, сколькими кластерами ты можешь эффективно управлять одновременно. Где должна заканчиваться граница накопления земель? Трудно сказать. В мире такого опыта нет. Все индивидуально. И земельная реформа — это результат выбора украинцев. Нужно подготовить эффективные решения по вопросам земельного кадастра, регистрации земельных актов, инвентаризации земель. Не нужно проводить «реформу ради реформы», а также не стоит ломать то, что уже эффективно работает.

Саймон Чернявский: Ограничить агрохолдинги в землевладении — это популизм. Нужны не ограничения для больших игроков, а борьба с коррупцией на местах. Только так можно создать равные условия на рынке и защитить мелких и средних игроков от «акул» бизнеса. В чем сейчас наибольшая проблема? Это коррупция при решении любого вопроса. Должны быть рыночная экономика, прозрачные законы и их соблюдение.

Latifundist.com: Нужно ли снимать мораторий?

Елена Волошина: Его надо снимать, когда будет готова нормативная и законодательная база. Пока ее нет.

Саймон Чернявский: Спешить не стоит. Сельскохозяйственные земли — это один из последних источников пополнения госбюджета. Поэтому нужно правильно прописать механизм открытия рынка земли и освоения полученных денег, чтобы они дали положительный эффект.

Latifundist.com: Что Вы наиболее цените в бизнес-партнере, и почему?

Саймон Чернявский: Надежность: сказал — значит, сделал, а не сегодня — «Да», а завтра — «Нет, мы на это не рассчитывали». Можно, конечно, быть формалистом и основывать все на договоре, но так далеко не уйдешь. Работая в украинском АПК, нужно вырабатывать гибкость в отношениях с партнерами. Сейчас в стране форс-мажорная ситуация, но бывают и другие случаи, когда партнеры меняют отношения из-за какой-то сиюминутной выгоды. С такими не работаем, даже если позже они хотят возобновить сотрудничество.

Елена Волошина: У меня тоже были клиенты, которые возвращались. Но для меня фактор доверия очень важен. Поэтому я минимум два часа провожу с клиентом и говорю обо всем и ни о чем. Мне важно понимать ценности человека, потому что украинские реалии таковы, что можно составить безупречный договор по британским образцам. Но клиент может повести себя по-разному. Поэтому ценю честность, порядочность, откровенность и доверие. Если возникает какая-то проблема, то клиенты сами обращаются, и мы вместе ищем выход из создавшейся ситуации. К счастью, у нас не было ни одного случая, когда нас «кинули» осознанно. Были проблемы со спросом на продукцию и цену клиентов, но не явное предательство.

Также в работе я заметила определенные культурные различия между англосаксонской и славянской культурами. Англосаксы всегда имеют план «Б» на случай, если что-то пойдет не так. А славяне — нет. Они отказываются это делать, потому что считают, что могут «накликать беду» и ищут другой вариант, когда проблема уже возникла.

Latifundist.com: Что для Вас важнее: заниматься любимой работой или получать хорошую прибыль?

Елена Волошина: Я бюрократ, поэтому прибыль не получаю, только зарплату и премии (улыбается). Вопрос не в том, сколько ты зарабатываешь, а сколько тратишь. Если это совпадает, и при этом ты получаешь удовольствие — это замечательно. Если бы я не была увлечена своей работой, то давно бы находилась в другом месте. Я безумно люблю свою работу, хотя в ней есть масса сложностей. Но когда соотношение живого реального бизнеса, общения с клиентом и бумажной работы составляет 70% на 30%, то я счастлива. Как только оно приближается к отметке 50% на 50%, начинаю корректировать. Я общаюсь с людьми, которые что-то создают, они заряжают меня энергией, а я помогаю им и их бизнесу становиться лучше, сильнее и эффективнее. И даже во время Майдана, когда все были в депрессии, я получала оптимизм от общения с разными людьми, которые в тот момент не могли заниматься бизнесом. Но они поднимали страну. Это здорово.

Саймон Чернявский: Если человек работает в интересной ему сфере, то прибыль придет. Прежде всего, надо заниматься тем, что тебе действительно по душе. Тогда ты утром идешь на работу с радостью, а вечером не устаешь и даже на выходных не прочь поработать. Конечно, прибыль нужна для получения удовольствия в жизни, но это все игра. Мы все — в одной большой игре, и главное заниматься тем, что действительно приносит радость.

Latifundist.com: Елена рассказала, как преодолевала возникающее во времена Майдана депрессивное настроение, а как Вы, Саймон, боролись с ним?

Саймон Чернявский: Майдан повлиял на меня не так сильно, как события на Востоке. Украинский народ может добиться перемен, когда хочет. Но события на Донбассе, когда большинство в заложниках у меньшинства — это ужасно. Мы в компании всеми силами пытаемся обезопасить сотрудников и одновременно поддержать оптимизм, но в целом настроение на Донбассе сейчас сложное.

Latifundist.com: Какие Вы руководители: автократы или демократы?

Саймон Чернявский: Я первый? — Улыбаясь, спрашивает Саймон у Елены. В ответ кивок. — Это — демократичный стиль управления (смеется). Как западный человек я ассоциируюсь с демократическим подходом. Но мы живем и работаем на постсоветском пространстве, поэтому авторитарный подход тоже нужен, особенно в АПК. И чем дальше от «центра» управления, тем сильнее должен быть контроль. Без кнута и пряника не обойтись. С одной стороны мы внедрили и развиваем систему внутреннего контроля: gps мониторинг движения техники, контроль расхода ГСМ, совершенствуем складкой учет, — это — кнут. А пряник — это система мотивации для рабочих, как материальная, которая отражается на их заработке, так и нематериальная — постоянное развитие и обучение, кадровый резерв, социальный пакет.

Елена Волошина: В нашей организации условия работы и поведения менеджеров прописаны внутренними политиками (улыбается). Поэтому крайне сложно быть лидером, а очень хочется. Как-то вице-президент из центрального офиса IFC сказал мне: «Лидер делает правильные вещи, а менеджер делает вещи правильно». Мне очень хочется делать не все по правилам, а именно правильные вещи. Пытаюсь, настолько позволяет устав. В первую очередь, стараюсь быть честной перед сотрудниками. Даю им больше свободы,. Не терплю, когда поступают бездумно. Предпочитаю, чтобы люди сначала «включали мозги», пробовали самостоятельно найти решение проблемы. А если не получается, то моя дверь всегда открыта. Я очень эмоциональный человек. И это бывает плюсом и минусом. Плюс в том, что заряжаю людей позитивом, энергией, а минус — иногда могу «рявкнуть», но потом быстро отхожу и приношу извинения.

Latifundist.com: Хватает ли времени на хобби?

Саймон Чернявский: Свободного времени хватает. Я работаю 12–14 часов в день. Но зато к выходным я отношусь религиозно и пытаюсь проводить их с семьей.

Елена Волошина: Мое хобби — путешествия. Поскольку мой муж живет в очаровательной, правильной и скучной стране — Швейцарии (улыбается) — то мы предпочитаем ездить отдыхать в экзотические места. Например, в Антарктиду или на Аляску посмотреть на медведей или в Руанду наблюдать за черными гориллами.

Latifundist.com: Желаем Вам ярких впечатлений, всем нам — стабильности и процветания агропромышленного комплекса. Спасибо за интересную беседу.

Алла Стрижеус, Ирина Наталенко, Национальный агропортал Latifundist.com