Рапс, соя, кукуруза: сколько ГМО в украинском зерне

Украина 9 лет назад на законодательном уровне сформулировала свое отношение к ГМО. Тем не менее в стране нет жесткого или даже нежесткого контроля содержания ГМО в продукции. Как в страну попадают трансгенные зерновые и масличные, почему в последнее время на рынке стало больше ГМ-кукурузы, почему результаты анализов независимых лабораторий могут отличаться в разы, в интервью Latifundist.com рассказал директор компании «Ромер Лабс Украина» Павел Футерник.

Latifundist.com: Как давно Вы возглавляете компанию «Ромер Лабс Украина»? Какой у Вас аграрный бэкграунд?

Павел Футерник: Я окончил Киево-Могилянскую академию. Защитил кандидатскую диссертацию в области молекулярной биологии. «Ромер Лабс Украина» возглавляю с 2015 г., с момента ее образования. То есть как такового аграрного опыта у меня не было.

Latifundist.com: Вам, ученому, сложно было стать коммерсантом?

Павел Футерник: Да. По сути, приходилось менять себя — уменьшать использование научных терминов, переходить на более понятный язык. В государственных лабораториях (ветеринарных, аграрных) уровень образования и использования иностранной терминологии был намного ниже. Приходилось все переводить с английского на украинский язык.

Latifundist.com: Почему в 2015 г. решили открыть представительство Romer Labs в Украине?

Павел Футерник: Это была инициатива самой компании, которая решила работать не через дистрибьюторов, а напрямую с большинством стран мира. Сегодня у компании свои представительства по всему миру.

Latifundist.com: Что сегодня представляет собой украинская компания?

Павел Футерник: Компания занимается поставкой тестов для проверки безопасности пищевой продукции. Речь о готовых продуктах, кормах для животных и собственно сырье — зерне и т. д. Тесты на наличие ГМО, патогенных микроорганизмов, остатков ветеринарных препаратов. Тесты на пищевые аллергены, а также по параметрам гигиены.

Производственные мощности компании расположены в разных странах: Великобритании, США, Австрии, Германии и др. Мощные аналитические лаборатории находятся в Австрии, Великобритании, США и Сингапуре.

В украинском подразделении компании нас работает всего 3 человека. Этого достаточно. Определенные функции выполняют для нас материнская компания и внешние партнеры в Украине.

Latifundist.com: С чем чаще приходится работать: с анализом сырья или готовых продуктов?

Павел Футерник: В основном с сырьем. Половина — это анализы на наличие микотоксинов. И еще треть заказов — на аллергены. К слову, в мире очень большой рынок исследований на аллергены, который формируется пищевыми компаниями. Потому что производители должны исследовать и внедрять у себя контроль аллергенов пищевой продукции. В Украине же этот рынок пока небольшой.

Latifundist.com: А в каких продуктах потенциально содержатся аллергены?

Павел Футерник: Это 14 групп разных продуктов. В Европе даже в ресторанном меню указано: какие аллергены содержатся в том или ином продукте. Например, если в салате есть сельдерей, то это аллерген, и его выделяют.

Пшеница — тоже аллерген, потому что в ней есть глютен, который вызывает целиакию. Также соя, ракообразные, моллюски, некоторые молочные продукты, куриные яйца, орехи и т. д. Наличие аллергенов в продуктах регулируется европейским законодательством, также в США, и в других странах — Австралии, Японии и т. д. О содержании аллергенов должны знать конечные потребители.

Latifundist.com: В Украине на слуху только глютен...

Павел Футерник: С начала 2019 г. у нас вступили в силу нормы закона о маркировке пищевых продуктов. Поэтому на упаковках всех тех продуктов (14 групп), как и в мире, должна быть информация о содержании аллергенов. Также стоит отметить, что сегодня уже все пищевые производства в Украине должны соответствовать условиям НАССР, куда аллергены также включены с 2019 г. Речь о разного уровня производствах: больших, малых, общепите и т. д.

Читать по теме: Дилемма украинской сои: ГМО или не ГМО?

Latifundist.com: А какие сельхозкультуры чаще проверяют в Украине?

Павел Футерник: 90% рапс, так как это экспортная культура. Премия на рапсе намного больше, чем на сое. И экспортеры проверяют его на наличие ГМО, так как никто не хочет терять деньги.

Latifundist.com: В Украине, в отличие от других стран, какая допустимая граница примеси ГМО в исследуемом сырье?

Павел Футерник: До 0,9%. Например, в Китае — 0,1-0,5% (в зависимости от контракта).

Latifundist.com: Есть информация, что около трети рапса на украинском рынке — ГМО. А по вашим оценкам?

Павел Футерник: Сложно сказать наверняка. На рынке сложно найти рапс вообще без следов ГМО. Все зависит от объемов. Если речь о партиях, которые формируются на линейных элеваторах, то там может быть 2/3 объема без ГМО. В более крупных партиях следы ГМО находятся. Это связано с перекрестным опылением на полях. Рапс довольно легко переопыляется с ГМО на не-ГМО, и, соответственно, эти семена уже могут содержать признаки ГМ-растений. Процент, как правило, небольшой, в рамках допустимого — 0,9 %. Если оценивать качественно, то можно отнести к ГМО-содержащей продукции, если количественно — то к не-ГМО продукции.

Latifundist.com: А если на уровне посевов?

Павел Футерник: Сложно сказать. Ведь в стране нет государственного мониторинга. А мы можем судить лишь по потребности в тестах на наличие ГМО.

Latifundist.com: Но по каким линиям чаще заказывают исследования?

Павел Футерник: GT-73 (RT-73), стойкая к гербициду «Раундап» (производства компании «Монсанто»).

Вообще «линия» — это неправильный термин. Говорят «ГМО событие» — событие трансформации растительной клетки, из которой потом развивается первое генетически модифицированное растение. Номер события уникальный и является идентификатором растения.

Latifundist.com: Объясните, пожалуйста, по поводу соевого шрота. Не все лаборатории могут проверять его на содержание ГМО?

Павел Футерник: У нас есть тесты для контроля шротов на содержание ГМО. Просто нельзя использовать тесты для контроля шротов, чтобы создать определенные партии без ГМО. Желательно проводить исследования именно сырья, из которого будет шрот. Нужна высокая чувствительность тестов для таких исследований. Потому что в Украине есть ситуация с двумя событиями (линиями) ГМ-сои (обе — Roundup Ready). Причем вторая содержит в 3 раза меньше ГМ-протеина, чем первая. Соответственно, ее нужно контролировать с большим уровнем чувствительности.

Latifundist.com: То есть исследования по сое заказывают только те игроки, которые позиционируют себя как поставщики не-ГМ продукции?

Павел Футерник: Раньше больше компаний использовали тесты для исследования сои. В последние годы многие перестали это делать, так как не отправляют сою на экспорт.

Раньше, до торговой войны Китая и США, был довольно большой спрос на украинскую сою, потому что американская в основном шла на китайский рынок. Сейчас ситуация изменилась, цена на эту культуру снизилась, и украинская соя не может конкурировать с американской на мировом рынке.

Latifundist.com: Но мы могли бы в Китай поставлять...

Павел Футерник: Отправляем небольшие партии. Проблема в том, что в Украине сложно найти сою без ГМО. А Китай, как правило, не принимает продукцию с примесью больше, чем 0,5%.

Latifundist.com: Соя тоже легко опыляется?

Павел Футерник: Это самоопыляемая культура, она не переопыляется от растения с ГМО. Но качество семян, которые используются в Украине, очень низкое. Часто в посевном материале присутствуют примеси ГМ-сои или даже остатки на полях могут повлиять на следующий урожай. Потому что сою часто сеют после сои. То есть, если после культуры с ГМО посеяли без ГМО, могут прорасти предыдущие семена.

Latifundist.com: То есть с учетом того, что рапс легко переопыляется, ГМ-рапс просто сам по себе распространяется в стране. А сою завозят контрабандой?

Павел Футерник: Да, ГМ-рапс циркулирует в стране. А что касается сои, это может быть и внутреннее распространение, и, возможно, какие-то внешние поставки.

Насколько мне известно, ГМ-соя пользуется определенным спросом среди фермеров, особенно небольших, которые не занимаются экспортными операциями, но выращивают для собственной переработки. При таком выращивании экономятся средства на гербицидную обработку.

Latifundist.com: Вы сказали, что в основном проверяют рапс, а на втором месте какая культура?

Павел Футерник: Кукуруза и соя. Сейчас эти культуры сравнялись по частоте тестирования. Вероятно, в следующем году сои будет больше. С учетом того, что соевые правки отменили, экспорт этой культуры вырастет.

Думаю, что и количество тестов по кукурузе не сократится, хотя их стоимость выше.

Latifundist.com: Почему?

Павел Футерник: В ней намного больше «мишеней» —  7, а то и больше разных белков, которые могут быть признаками ГМО.

Latifundist.com: Вообще, кто и когда в Украине начал тестировать товары на наличие ГМО?

Павел Футерник: Стоит сказать, что отдельные компании проводили тесты еще с середины 2000-х.

Интересно, что в 2012 году инициатива возникла на уровне государства. Она была довольно неожиданной для рынка. Тогда министр аграрной политики Николай Присяжнюк просто на одном из селекторных совещаний предложил (или точнее — приказал) проверять каждую машину с сельхозпродукцией на наличие ГМО.

Latifundist.com: Чьи интересы он лоббировал?

Павел Футерник: Скорее всего, ничьи. Это был ответ на абсолютно неконтролируемую ситуацию с ГМО. Тогда был механизм, работала Госсельхозинспекция, которая требовала проводить тестирование продукции как у частных, так и у государственных компаний.

Потом в 2013 г. Инспекция перестала контролировать (а в 2014 г. и вовсе закрылась), и спрос на тесты по ГМО уменьшился. Параллельно лаборатории сельхозпредприятий и элеваторов стали заказывать тесты по собственной инициативе. Но уже не в тех объемах, и не принудительно, как это делалось на уровне Инспекции.

Latifundist.com: Сегодня представители Госпотребслужбы теоретически могут срезать лист  в поле, проверить его на наличие ГМО и при выявлении применить санкции?

Павел Футерник: Насколько мне известно, по закону служба имеет полномочия проверять внедрение системы HACCP как на элеваторах, так и в агропредприятиях. То есть полномочия Госпотребслужбы касаются пищевых продуктов по всей цепочке их производства: с того момента, когда зерно загружено в автомобиль. Не думаю, что они будут проверять в полях. Это огромные объемы проверок, на которые нужно финансирование. И такого количества инспекторов в службе нет.

Что касается элеватора и работы с зерном, то с момента, когда зерно собрано с поля, действуют процедуры HACCP. Стандарты НАССР должны работать для того, чтобы предупредить попадание в пищевые продукты и ГМО, и аллергенов. Например, пшеница, соя, горчица, люпин не должны попадать в другие культуры. Если загрязнение по массе контролировать достаточно легко, то по содержанию ГМО — довольно сложно, особенно в условиях элеватора, когда нужно контролировать и уборочную, и посевную технику, автомобили, линии разгрузки, транспортировки и т. д. Эти моменты должны контролироваться на элеваторе как самими производителями, так и Госпотребслужбой в рамках проверки. Если на каком-то этапе обнаружится контаминация ГМО, тогда могут последовать санкции.

Latifundist.com: Госпотребслужба пользуется тестовыми полосками для определения ГМО?

Павел Футерник: Нет. Вообще все их методики исследования сводятся только к арбитражу. То есть, если речь об исследовании ГМО, это будет метод ПЦР (полимеразная цепная реакция) в реальном времени и никакой другой.

Для исследований отдельных образцов от больших объемов сырья или для готовой обработанной продукции арбитражный подход оправдан. Для большого количества анализов мелких партий сырья — это слишком дорого.

Latifundist.com: Как быстро полоски позволяют определить ГМО, микотоксины и другие проблемы?

Павел Футерник: 5-10 минут.

Latifundist.com: Как проверяют зерновые и масличные на украинских элеваторах, есть ли соответствующее оборудование?

Павел Футерник: Основные исследования проводятся, определяется класс зерна, не содержится ли ГМО в значительном количестве.

Latifundist.com: Поэтому у нас ГМО в кукурузе находят уже в портах?

Павел Футерник: Да, и не во всех портах тестируют кукурузу. Вы же сами знаете прошлогоднюю ситуацию, когда в двух портах, где не проверяли кукурузу на ГМО, неожиданно нашли эту культуру с ГМО. Нашли сюрвейеры, когда зерно уже было загружено на корабль. То есть товар пропустил портовый элеватор.

Бывали даже случаи, когда ГМ-зерно обнаруживалось уже в порту назначения.

Практически никто тогда не предвидел таких рисков.

Latifundist.com: В таких случаях товар заворачивают?

Павел Футерник: Вряд ли. Вероятно, договариваются.

Latifundist.com: Участники рынка говорят, что именно в последние годы в Украине стало больше ГМ-кукурузы… Почему?

Павел Футерник: Да, буквально в 2018-2019 гг. Возможно, из-за ухудшения входного контроля на таможне. Завозят семена с содержанием ГМО, которые никто не проверяет.

Кстати, еще в 2012 г. или 2013 г. у таможни по поводу экспресс-тестов на ГМО был определенный интерес. Но на этом тогда все и закончилось.

Latifundist.com: Они проводят исследования?

Павел Футерник: Нет, по этому вопросу они сотрудничают с Госпотребслужбой. Хотя, например, в Польше даже украинский шрот на таможне проверяют на наличие ГМО тестовыми полосками.

Latifundist.com: Кстати, говорят, что полоски не дают 100% результат.

Павел Футерник: Никакое исследование не дает 100% результат. Особенно в государственных лабораториях культивируется мнение, что тестовые полоски совсем ненадежны. На самом деле, если подготовку образцов (размол зерна) сделали недостаточно качественно, то результаты могут сильно варьироваться в обоих методах. Бывают случаи, когда результаты одного материала в двух разных аналитических лабораториях отличаются почти в два раза. И это считается приемлемым для метода ПЦР.

Главная задача экспресс-метода — не пропустить положительные образцы, а тест-полоски как раз дают на это гарантию. Арбитраж, напротив, направлен на отсеивание ложно позитивных и подтверждение уже полученных результатов.

Я бы сказал, что каждый метод имеет свои недостатки и преимущества.

Latifundist.com: Точность результатов наверняка также зависит от культуры?

Павел Футерник: Да, есть определенные отличия. Например, рапс — довольно мелкая культура, из которой легко сделать средний образец, перемешать. С 20 г рапса можно получить релевантный результат.

В случае с соей может быть разный состав семян в образце. В случае одного события может быть 200-300 микрограмм ГМ-белка на 1 г семян, в случае другого — 100-120, что вносит дополнительную погрешность при анализе по белку.

Надо сказать, что большинство ПЦР-лабораторий не имеет достаточного количества правильных тест-систем на те или иные культуры. Есть лаборатории, которые могут определить концентрацию каждого события, а есть такие, которые могут определить лишь общую концентрацию ГМ-сои по одному какому-то показателю, который не совсем четко и корректно отображает общее содержание.

Latifundist.com: И все-таки на рынке большим спросом пользуются экспресс-полоски или ПЦР-метод?

Павел Футерник: Конечно, экспресс-полоски. Даже аналитические лаборатории ими пользуются. Для сюрвейеров это очень удобный инструмент.

Latifundist.com: Некоторые допускают, что ГМ-кукурузу могут завозить в Украину крупные международные поставщики. А Вы как считаете?

Павел Футерник: Нет. Я уверен в том, что компании-производители не поставляют эти семена в страну. Более того, такие семена, по идее, дороже, чем обычные, потому что это продукт интеллектуальной собственности.

Скорее, это может быть контрабанда из европейских стран или даже США. Или может быть просто переопыление на полях из-за того, что некоторые украинские производители целенаправленно выращивают ГМ-кукурузу.

Latifundist.com: А чем они аргументируют такой выбор?

Павел Футерник: Выгодно, они не применяют дополнительных СЗР. Большая экономия, высокие урожаи, хорошая продукция. Но соседние поля будут опылены ГМ-кукурузой. Вероятно, это основной источник распространения ГМ-кукурузы в Украине.

Latifundist.com: По каким линиям чаще всего фиксировались факты обнаружения ГМО?

Павел Футерник: Однажды обнаружили сорт, похожий на AgrisureViptera3110 от Syngenta, который содержал 3 события, которые отвечают именно этому сорту. Было много случаев в 2019 г., например, 3 похожие на сорта Monsanto, которые также были вместе — NK603, MON 810 и MON 863, или только один NK603.

Latifundist.com: А в 2020 г.были случаи?

Павел Футерник: Были сообщения от компаний по поводу NK603 кукурузы.

Latifundist.com: Как не допустить ошибки во время проверки зерна?

Павел Футерник: Если стоит задача выявить чувствительность 0,1%, нельзя взять только 200 или 500 семян на анализ. Необходимо минимум 1 тыс. зерен.

А берут меньше. И это самая распространенная ошибка. Она связана с тем, что люди не хотят технологический процесс в лаборатории усложнять большими объемами экстракта зерна, размолотых в больших размерах образцов. Как правило, для размола используется лабораторная зерновая мельница, объем которой 50 г семян. А этого недостаточно. Только для исследования рапса ее можно использовать более или менее корректно.

Вторая проблема — реальная чувствительность метода. Не все понимают, какой должна быть чувствительность, чтобы контролировать содержание ГМО. Для этого есть специальное программное обеспечение, специальные таблицы для расчета… Но это, как правило, редко кто понимает и читает.

Третья проблема — неправильная подготовка образца. Часто при выполнении теста проводят сушку нагреванием или при размоле зерна происходит нагревание. Но если образец перегревается, белок денатурирует, и тест не срабатывает.

Еще бывает перекрестное загрязнение, отклонения от протокола и т. п.

Latifundist.com: Сотрудники лаборатории должны же это знать...

Павел Футерник: Чтобы сотрудник лаборатории прочитал базовую инструкцию — это большое достижение. Вообще и в элеваторных лабораториях, и у сюрвейерских компаний большая миграция кадров, специалистов катастрофически не хватает.

Latifundist.com: Ваша компания не работает с государственными элеваторами?

Павел Футерник: Когда ГПЗКУ возобновила китайский контракт, мы с ними работали. Обеспечивали тестовыми полосками все элеваторы, которые участвовали в реализации контракта.

В целом, конечно, у государственных лабораторий нет такого драйва, который есть у частных. Но если пару лет назад, пока была китайская программа, ГПЗКУ контролировала каждый автомобиль с зерном, то за последние годы они изменили подход — в основном доверяют сертификатам, с которыми приезжают автомобили поставщика.

Latifundist.com: Вы говорили, что увеличился спрос на полоски для проверки кукурузы. Он вырос именно на портовых терминалах?

Павел Футерник: Да. Хотя есть линейные элеваторы, которые пользуются полосками всегда, то есть с определенной частотой исследований. Это, как правило, лаборатории международных компаний, таких как Glencore, Cargill, ADM, где соблюдаются высокие стандарты.

Latifundist.com: А те портовые терминалы, где нашли зерно с ГМО, стали закупать полоски?

Павел Футерник: Да.

Latifundist.com: Как Вы оцениваете объем украинского рынка тест-полосок для определения ГМО, и какую долю вы на нем занимаете?

Павел Футерник: Сложно сказать, но, наверное, в сегменте портовых элеваторов 95%. Если с учетом других элеваторов, то, возможно, 75% рынка. Есть определенные ценовые, политические, коррупционные моменты, из-за которых мы не можем занять ту или иную нишу.

В целом сложно оценить потенциал рынка. Многое зависит от изменения законодательства, изменения контроля со стороны государства и т. д. Пока, например, за последние годы количество тестов уменьшилось, в частности, из-за сои. Если государство возьмет полностью на себя контроль продукции на содержание ГМО, то потребность в тестировании вообще может отпасть.

Например, на европейском рынке потребности тестировать продукцию на уровне входного контроля почти нет.

Latifundist.com: Но Европа тоже очень неоднородна в плане ГМО?

Павел Футерник: Да, там в разных странах разное законодательство. Интересно, штаб-квартира нашей компании находится в Австрии. В этой стране рынок сельхозпродукции позиционируется без ГМО, и тесты на ГМО там практически не продаются.

То есть, несмотря на то, что для вашей международной компании украинский рынок не самый емкий, пока здесь непонятная ситуация с контролем ГМО, у компании достаточно работы. Успехов Вам!

Константин Ткаченко, Алла Силивончик, Latifundist.com