Без грима: Иван Мирошниченко — аграрный «кардинал»
Джерело фото: Latifundist.com
Тише едешь — дальше будешь. Этот принцип применим в бизнесе, политике и езде на байке, однако успешно освоить этих три роли без виражей крайне трудно. В этом убежден один из пионеров зернотрейдинга Украины, а ныне — влиятельный политик Иван Мирошниченко. С чего начинался зерновой рынок Украины? Как экс-трейдер попал в большую политику и куда лежит его путь — дальше в кулуары власти или обратно в бизнес? Об этом и еще многом интересном читайте в проекте AgroPolit.com «Без Грима».
Полная версия интервью
О «каменном веке» зернового рынка Украины
Я в полях с детства. Мой отец — аграрий. Он начинал с агронома, главного инженера, а заканчивал — главой районной администрации (работал главой управления сельского хозяйства). Я с детства ездил на машинах, комбайнах, тракторах. Но в то время не собирался развиваться в этой сфере. Когда встал вопрос об обучении, то мое первое профессиональное образование было техническим — закончил индустриальный колледж и даже некоторое время работал на заводе.
У моего отца был друг — известный человек, сильный экономист Леонид Иванов. Будучи председателем колхоза, он стал советником Горбачева по экономическим вопросам. Именно он предложил мне поступить в академию в Киеве. Затем я выиграл грант (подписанный между Горбачевым и Рейганом) по обмену студентов для обучения, после третьего курса сдал все тесты и уехал в США учиться. Затем вернулся и по конкурсу пошел работать в зернотрейдерскую компанию «Интер-Агро». Тогда же меня приглашали на работу в Cargill. Но по объемам тогда в «Интер-Агро» за месяц мы экспортировали столько же, сколько Cargill за год.
Когда я решил менять работу, на тот момент из Cargill ушла команда людей в компанию Glencore (5 трейдеров, включая руководителя коммерческого отдела). Появилась вакансия. Я о ней знал, поэтому написал заявление. Просьба у меня была только одна, чтобы я достаточно быстро прошел все собеседования. Сделал все за 1 день, получил положительный ответ и пошел на работу трейдером.
Было очень интересно: мы ездили по ж/д станциям, заказывали вагоны, сами делали заявки, сертификацию, отгружали зерновые, потому что тогда еще не было нормальной логистики, инфраструктуры, зерновых терминалов. К тому времени мы покупали баржи зерна в Cargill, ставили их как терминалы на воде, а вагоны физически кранами поднимали над баржами — и так разгружали. Это был «каменный век» зернового рынка Украины.
Неэффективные элеваторы, постоянные очереди на отгрузку, но, несмотря на это, были и большие возможности. Я считаю, что мы ими очень эффективно воспользовались, начав инвестировать в масложировую и продовольственную отрасли, терминалы, элеваторы и т. д. Отрасль была создана на моих глазах, мной, моими коллегами и друзьями, десятками миллиардов долларов. Какая еще другая отрасль в Украине получила такое быстрое развитие? Думаю, у нас больше нет таких примеров.
О становлении и будущем зернового бизнеса Украины
Бизнес строили не 10 человек. Если говорить о лидерстве, то это, пожалуй, с десяток компаний, несколько десятков человек, которые действительно посвятили тот период своей жизни развитию бизнеса. Я продал партию семян подсолнечника — 120-150 т. Но маржинальность бизнеса была в разы больше нынешней. На 1 т подсолнечника маржа составила более $100! То есть подсолнечник стоил $200 и маржа была $100. Аналогично было и в переработке: маржа на первых построенных нами заводах достигала $100-120, а сегодня — $30-35 к расходам при 100% возврате НДС! Иными словами, изменилась конъюнктура. Это были интересные времена. Это история, пример для подражания. Я рад, что многое было сделано нашими руками, руками наших коллег, которые сейчас работают в 60% трейдерских компаний, представленных в Украине.
Первые проекты делали на «ТИС», когда там еще был один причал и два склада для удобрений. Именно там компания Cargill тогда отгружала первое судно с зерном. Сегодня Cargill заканчивает строить там терминал. Построили много. Терминалы на Николаевском, Донецком, Каховском и Мариупольском МЭЗах, семенной завод «Волноваха», десятки элеваторов. В Cargill построили и модернизировали более 17 элеваторов. Проекты в России не считаю. Через них прошло более чем $1,5 млрд прямых инвестиций в основные проекты, которые сейчас работают в Украине.
В то время мы в Cargill построили все запланированные предприятия, сформировали активы. Представьте: 12 лет этим занимаешься, а последние 2 года капитальные инвестиции прекратились — и мне стало скучно. Лично мне хотелось перемен, хотя многие там работают до сих пор, включая моего родного брата Вадима. В то время возникло предложение публичной компании Noble по развитию бизнеса на Черном море. У нее не было даже офиса, не только активов. Я решил сделать шаг, ощутить некое дежавю, и построить еще один мощный зернотрейдинговый бизнес. Ряд коллег меня поддержали, и мы вместе вышли из Cargill и начали новое дело в NobleAgri. Хотя от Cargill было много предложений остаться.
Во-первых, будет продолжаться консолидация на рынке: трейдинговые компании будут объединяться или поглощать друг друга. В производстве наоборот: слишком крупные компании должны измениться, даже раздробиться, чтобы стать эффективными. Во-вторых, увидим стратегическое партнерство с самими производителями. Компании (переработчики, экспортеры или трейдеры) будут вынуждены все чаще принимать стратегические решения о сотрудничестве, партнерстве, совместных проектах с самим товаропроизводителем, чтобы иметь объемы для своей деятельности. Все меньше шансов и возможностей для компаний, которые будут плохо управлять своими рисками. Выживут эффективные, успешные, профессиональные.
О своем месте в большой политике
«Серый кардинал» — многие отрицали бы такой статус. Для меня это определенное признание репутации, возможностей, способности влиять на процессы, принимать решения. Только непонятно, с каким это оттенком говорят — положительным или отрицательным. Надеюсь, что о моей работе в Верховной Раде и еще до нее, потому что это определение больше подходит к моей аграрной карьере. 20 лет — это немало. Вместе с моими коллегами и друзьями мы строили аграрную отрасль Украины, которая сейчас известна на весь мир. И мы этим гордимся.
Что касается Рады, и того, как я вышел из компании NobleAgri, которая сейчас COFCO. Вы знаете, что COFCO — мощная государственная агрокомпания Китая — выкупила NobleAgri по всему миру, а я ее возглавлял. После того как я ее оставил, было довольно много предложений с точки зрения продолжения инвестиций в Украину: вместе с коллегами мы создал фонд с $500 млн для продолжения инвестиций в АПК, но потом начался Майдан, который я также поддерживал, а затем — и война. Несмотря на то, какая у тебя репутация, сколько ты уже сделал, и как к тебе относятся инвесторы (нас знают по всему миру: от Китая до Америки), когда в стране война, продолжать инвестирование в таких условиях невозможно.
Я не жалею, что пошел в политику. Возвращаться назад или «посыпать голову пеплом» — это не мое. Есть очень много разочарований и неэффективности. Как я оказался в Раде? У меня в «Каргилл» есть друг, коллега Александр Жук, и его жена Анна Гопко, которая всю свою жизнь была общественным деятелем. Он, зная мою тягу к совершенствованию всего и понимая, что с инвестициями в АПК придется пока подождать из-за ситуации в стране, предложил присоединиться к политической партии. Я всегда был рядом с политикой, управляя компаниями «Каргилл», NobleAgri. Был советником президентов, премьеров, министров. В свое время именно Жук познакомил меня с Анной Гопко, она — с Егором Соболевым, а он — со многими другими известными в обществе людьми. Они хотели создать партию и участвовать в политической жизни страны и борьбе. Так появилась «Воля».
Затем были анонсированы досрочные выборы, и встал вопрос: идти на них или нет. Мы понимали, что не сможем пройти, ибо были очень молодой партией — 4-5 месяцев. Тогда и возникло решение объединиться с «Самопомощью». Так прошли в Раду, набрав 11,7% и взяв в общей сложности 34 места в парламенте. Это был 3-й результат. Так я оказался в Верховной Раде.
Мой уровень КПД в парламенте — 25-30% как законодателя и 40-50% как человека, который не пропускает лоббистские вещи. Я являюсь автором более 130 законопроектов, из которых 46 рассмотрены аграрным комитетом и 18 прошли в Раду за 4 года. Из этих 18 законопроектов реально знаковыми являются 5. К сожалению, отличие КПД в бизнесе и политике огромно: в первом он высокий. Если нет — вперед ногами в историю. В политике все наоборот.
Из самых крупных достижений в качестве народного депутата можно выделить следующие. Во-первых, удалось не допустить значительных лоббистских вещей относительно аграриев и агробизнеса. Из года в год это становится почти невозможно. Во-вторых, приняли достаточно неплохие законы, связанные с адаптацией евроинтеграционных правил для бизнеса. В-третьих, достаточно неплохо прошла дерегуляция. Есть сдвиги в земельных вопросах. Есть модернизация законодательства по земельным вопросам... Эта Рада могла принять законы о рынке земли, о долгосрочном планировании налогового режима для АПК, но воз и ныне там. Впрочем, при всех имеющихся в ней проблемах и недостатках, эта Рада, с точки зрения открытости и результатов, не хуже предыдущих. По 5-балльной системе я бы поставил ей 3+ или 4.
О прессинге и агентах Кремля
Я никого не лоббирую. Из-за моей политической деятельности бывает давление не столько на предприятие отца, сколько на мое окружение, но мы с этим справляемся... Труднее справляться с «чернухой» в прессе, когда на тебя выливают грязь, и ты знаешь, кто это делает, но в силу своих качеств не можешь таким же образом действовать и даже называть фамилии этих людей. Ведь иначе воспитан. Трудно мне как сыну отвечать отцу, правда ли то, что написали, что ты, например, «сумасшедший». Разгар этого «черного пиара» пришелся на период соево-рапсового противостояния между группой переработчиков технических и масличных культур и мелкими сельхозпроизводителями.
Соево-рапсовые правки — это не была война двух бизнес-групп. Когда забирают экспортный НДС в этой области, то это война десятков тысяч производителей с группами. У фермеров забирали деньги, они перекрывали дороги. 16 млрд грн забрали у производителя! Поэтому я и другие фракции поддержали мелких аграриев-производителей. Был даже раскол в агрокомитете и парламенте по этому поводу. Многие люди поддержали аграриев, и я горжусь тем, что был автором закона и одним из лидеров процесса по отстаиванию возврата НДС для производителя и аграрной отрасли. По заказным статьям — не хочу их комментировать.
Я не говорю фамилии заказчиков, даже когда знаю. Это не первый раз, когда в статьях были сфабрикованы такие грязные вещи. Как только ты вступаешь в конфликт с какими-то влиятельными группами или людьми, ты сразу получаешь такую порцию вбросов. Впервые для меня это было шоком, когда мы формировали правительство в парламенте и состоялось назначение министра АПК. Как раз начали первый аудит всех государственных кампаний, инициировали очень много дел относительно выведенных средств. Я тогда тоже 6-8 месяцев читал о себе разную грязь. Печально то, что не можешь за это кого-то наказать. Законодательство этого не позволяет. Конечно, все публикации, где я представлен «партнером Медведева», другом президента Путина, шпионом России — это откровенная ложь.
О Минагропроде
Фракция предлагала назначить Алексея Павленко на должность министра. Именно я его не проталкивал. На фракции меня предлагали на должность вице-премьер-министра или министра на тот момент, когда формировалось это правительство. Когда я имел с Яценюком телефонный разговор, то откровенно сказал, что благодарен за это предложение. Но как человек из бизнеса больше себя видел в правительстве, а не в законодательном органе. Там я мог бы сделать на 300% больше. Однако на тот момент не было опыта и положительного решения фракции. Ведь мы пришли вместе в Раду, поэтому было бы непорядочно самому решать идти в правительство. Поэтому я отказался. Но в то время премьер высказал мнение, что если есть коалиция, то фракции должны рекомендовать кого-то или принять участие. Поэтому мы предлагали Павленко. Кстати, его я до этого в жизни видел 2-3 раза.
Думаю, многие согласились бы пойти на должность главы Министерства аграрной политики и продовольствия Украины. Каждый раз, когда объявляют «кастинг», это список из 10-15 человек. Еще раз подчеркиваю, я посчитал бы честью работать в правительстве, не только как министр АПК. Опыта у меня достаточно. Но туда можно идти, если есть команда. Если ты будешь в правительстве один, то твои шансы на большие перемены в тех рамках, в которых работает сейчас само правительство, очень низкие. Если идти в Кабмин, нужно иметь согласованные принципы, план, стратегию и команду — хотя бы 2-4 человека. И главное: когда ты туда приходишь, должен иметь 100-200 человек знающих, профессиональных, которые могли бы проводить эти реформы.
Я бы согласился сейчас пойти на должность аграрного министра, если бы мое видение поддержало руководство Кабмина. Я бы взял на себя этот риск.
Об аграрных олигархах и Выборах-2019
Все люди и бизнес разные. Наши аграрные компании и крупные холдинги часто являются примером и в технологиях, и в уровне развития. Другое дело, какое у них состояние и какая история. Всех под одну гребенку нельзя грести, но влияния у них значительно. Это не только бизнес, но и масс-медиа.
Я знаю Бахматюка, Косюка, Веревского... С кем-то общаюсь больше, с кем-то — меньше. Знаю металлургических олигархов. Меня ни разу никто не просил лоббировать чьи-то интересы. Несколько раз даже отговаривали, чтобы я не защищал сохранение спецрежима НДС, и так далее. Говорили, что будет негативный пиар.
«Самопомощь» пойдет на выборы и президентские, и парламентские. Решение нужно принимать раньше. Ты не можешь сидеть и ждать, куда это повернет. Ты должен держать штурвал в руках. Решать следует сейчас: сидишь ли за штурвалом и управляешь вместе с другими. Нельзя сидеть и ждать, поэтому все будет решено осенью.
Пока не вижу себя вне «Самопомощи», но точно не буду пробовать ничего другого или нового, пока не будет полной ясности с ней. Пока не выйду из нее или пока не закончится определенный цикл процессов. Нож в спину никто вставлять не будет. Уверен, что мои коллеги тоже так поступят.
Сейчас мы накануне выборов. Много дискуссий, размышлений. Это время решать — оставаться в политике или нет, поэтому все может быть. Я не исключаю, что оставлю политику и вернусь в зерновой бизнес.
Наибольшее достижение для Украины — то, что мы остались независимыми. Самое большое фиаско — это потеря доверия людей. Можно проводить любые, даже сложные реформы, если есть доверие людей, на которое ты опираешься. Наши люди доказали уже не раз, что способны понимать, терпеть, помогать и проходить трудные времена. Но они уже потеряли терпение, и теперь не верят никому. Мы не провели те реформы, которые должны были. То время, которое должно было быть использовано для развития и процветания в будущем, потратили зря. И это самая большая потеря.
И кто бы ни стал будущим президентом, у него будет только одна возможность стать успешным, а вместе с ним и у страны. Это уже вопрос лидерства, которое мегаважно. Мы часто возвращаемся к опыту Сингапура, послевоенной Германии, Китая, а это все вопрос лидерства. Поэтому, какой бы ни был следующий лидер, если он не будет опираться на людей, не вернет их доверие, что даст шанс проводить реформы в трудные времена, то для него и Украины это будет фиаско. Единственный путь к успеху у будущего президента — это доверие людей и опора на них.
О байкерстве
11 лет я занимаюсь байкерством. Байк — это свобода. Часто меня спрашивают, что я чувствую, когда катаюсь на байке. Много лет я не мог этого объяснить. Потом понял: когда человек катается на горных лыжах — это очень похоже. Это полное ощущение свободы. Еще в школе и в техникуме я катался на мотоциклах. Затем лет 16 на мотоцикл не садился. Однажды я ехал из «Каргилла» — с работы в Киеве (о байке думал года 3-4). Было такое тяжелое настроение, пятница. Я проезжал магазин BMW, увидел байки в витрине, остановился, выбрал и купил. Меня не выпускали с ним, потому что он был тяжелый — около 400 кг. Я сказал — нет, или его забираю сейчас, или никогда. Снял пиджак, галстук, поехал домой. Тогда я попал в пробку на окружной. Домой приехал мокрый. Поставил его, и еще 2 дня боялся на него сесть. Затем в понедельник сел и поехал.
Как правило, я каждое воскресенье стараюсь 1-2 часа поездить. Несколько раз мы вместе с друзьями-байкерами ездили за границу — в США. Но времени мало, чтобы кататься часто. За год я наезжаю несколько тысяч километров.
Есть определенные правила и принципы для байкеров. Например, ты всегда обязан остановиться и оказать помощь на дороге. Если не помог байкеру, то уже на первой встрече клуба к тебе будут вопросы — почему? Процессы приветствий — всегда важно здороваться на дороге. Месяц назад у нас была выездная фракция в Каневе. Я поехал на мотоцикле, по дороге остановился возле леса. Пока меня не было 2 минуты, вышел — около меня стояло 2 машины, их водители-байкеры спросили, все ли у меня нормально, не нуждаюсь ли в помощи. Потому что таковы правила: куда бы ты ни спешил, должен помочь. Это и есть байкерская культура.
Это философия здравого смысла. Должен помочь — помогай. Не всегда надо вспоминать врага и мстить. Эти правила мне близки. Свобода и воля — это основное, даже не обсуждается.
О друзьях и испытаниях
Откровенно говоря, я во многих вещах счастлив. В том числе и в друзьях. Друзья еще с детства, со школы, техникума, университета, бизнеса. Эта дружба надежная, не конъюнктурная, подтвержденная многими красивыми вещами.
Человек или способен выдерживать испытания деньгами, властью, или нет. Либо он способен не завидовать, либо только это и будет делать. Он либо будет мстить, либо нет, сможет услышать и понять другого или не сможет. Эти вещи закладываются на разных этапах. Это и семья, и гены, и воспитание, и окружение, и то, как ты сам к себе относишься. Это постоянная работа. А потом, когда сам принимаешь решения, бывают моменты искушения, выбора, давления.
Но ты должен остаться таким, какой ты есть, даже имея власть и влияние. Должен протянуть руку человеку, даже если он тебя предал, но был твоим другом. У меня так бывало. Бог любит тех, кто сопротивляется. У нас, украинцев, есть и другое выражение, что Бог дает человеку столько, сколько он может вынести. Это то же самое. Если ты борешься и идешь, тебе и дается больше нагрузок.
Наталья Билоусова, Latifundist.com
