Есть ли жизнь в Агромарсе, или В кормах ли кризис холдинга Сигалов?
Если забить в Google «Агромарс», то поисковик в числе первых результатов покажет «банкрот». Пути поисковые неисповедимы, но нередко запросы читателей совпадают с реальным положением вещей. Компания давно переживала не лучшие времена — связано это было не только с экологическими скандалами, но и с чисто бизнесовыми проблемами. Производитель давно свернул экспортное направление, закрыл большинство франчайзинговых точек, сузил работу с ритейлом и переключился на работу с оптовиками. Компания убеждала, что сохранила долю рынка на уровне 10-13%, но на рынке это вызывало сомнения. Тем не менее компания работала и к банкротам ее не причисляли.
Поэтому новость о заморозке «Агромарсом» производства многих застала врасплох. В компании заявили, что к этому привело резкое удорожание кормов, из которых на 60% состоит себестоимость курятины. Проще говоря, работать стало нерентабельно. Но участники рынка отмечают, что корма — это вершина айсберга. Вне поля зрения — многомиллионные долги перед поставщиками зерна, кормов, ветпрепаратов, хромающая бизнес-модель, более высокая себестоимость производства курицы. И пока Илон Маск ищет, есть ли жизнь на Марсе, Latifundist.com тоже ищет ее, но только в «Агромарсе». А заодно и у других птицеводов.
В начале были корма
Появление новости о закрытии производства иначе как случайностью назвать сложно. На прошлой неделе в Facebook активно гулял ролик с одной из птицефабрик, где виден массовый падеж цыплят. Автор поста получил видео от одного из подписчиков, утверждающих, что кадры с птицефабрики «Агромарса» в Гавриловке Киевской области. Под постом развернулась целая дискуссия, многие комментаторы жаловались, что информация не проверена. И уточняли, что производство уже пару месяцев как стоит.
Вслед за постом журналисты обратились за комментариями к гендиректору компании-производителя «Агромарс» Ивану Зазуле.
«Мы уже месяц как не работаем по производству кур-бройлеров. Остановили производство. Работает только наша племенная ферма — инкубируем цыплят и отвозим на свой филиал «Курганский бройлер» в Харькове. Наши все фермы стоят, мы остановлены. Невыгодно этим заниматься. Нет ни одного производства».
Зазуля не конкретизировал, почему именно сейчас невыгодно заниматься птицей. Но причины — на поверхности. Рост цен на зерновые, который так обрадовал аграриев, привел к серьезному удорожанию кормов. Профильные ассоциации для стабилизации ситуации даже обратились к Минэкономики с предложением ограничить экспорт кукурузы.
Кормовые истоки проблем Зазуля назвал уже в интервью для Latifundist.com.
«Основная причина в том, что при такой высокой стоимости кормов невозможно вести рентабельный бизнес. А приходить каждый день и получать убыток — нецелесообразно. При том, что цена на курятину не растет ввиду низкой платежеспособность населения. Сейчас думаем, как выйти из этой ситуации, не затрагивая технологию производства. Основная причина в этом. Сегодня цена одна, а завтра меняется с такой скоростью, что непонятно, что делать дальше. Цена кукурузы доходит до 8,2 тыс. грн/т, при том, что еще неделю назад мы покупали ее по 7,1 тыс. грн/т. И это еще не предел. По прогнозам, цена поднимется минимум до 9 тыс. грн/т».
При этом уточнил, что 60% себестоимости курятины составляют корма. Что касается цен на реализацию, то она практически не поменялась.
«...А цена, по которой продавали тушки оптовикам, как в прошлом, так и в этом году, была в диапазоне 44-45 грн. Возможно, кому-то с небольшими объемами удается продавать и по 46 грн тушку, но существенного отличия в цене нет. Да и мясо практически не изменилось в цене. Филе как было на полках магазинов в прошлом году в среднем 100 грн, так и в этом году ценник остался на прежнем уровне».
Читать по теме: Курочка без зернышка, или Почему Агромарс остановил производство
Подтверждает его слова о плачевности ситуации в отрасли глава набсовета «Владимир-Волынской птицефабрики» Алина Сыч. По ее словам, маржинальность в птицеводстве самая низкая за последние 9 лет.
И хотя птицефабрика обеспечивает себя на 100% кормами, Алина Сыч подчеркнула, что при 50-процентном росте цен на корма важным фактором оптимизации стало эффективное производство и уменьшение расходов. Но даже при достижении этих целей ситуация вынуждает производителей поднимать цены.
«Считаем, что цена на курятину однозначно вырастет. Прогнозируем, что мелкие хозяйства не будут осуществлять посадки. Стабильными каналами продаж будет оставаться ритейл»/
«Забивают птицу и уже не садят», — описывает положение дел в небольших птицеводческих предприятиях руководитель департамента продаж насыпных кормов и БМВД группы компаний EDINSTVO GROUP Андрей Прудкий. Речь прежде всего о компаниях с поголовьем до 100-200 тыс. Такие игроки начали экономить на кормах — заказывать «более облегченные» и менее питательные продукты.
«Конечно, экономят. Представьте себе: у нас закупочная цена на мясо птицы сейчас грубо 46,50-47,00 грн, и это при себестоимости 41-43 грн. В зависимости от уровня организации производства. То есть где-то до 7% рентабельность. А что такое 7-процентная рентабельность? В зависимости от области, специфики предприятия у производителей 5-6 циклов в год. Это значит, что 42-45 дней у вас идет перед откормом бройлера, плюс разрыв между циклами 2-3 недели. При такой низкой рентабельности, даже если у вас все налажено, торговые сети вовремя деньги отдают, вы можете не успеть «крутнуть» цикл. Поэтому экономят», — говорит специалист.
В то же время экономия на кормах приводит к проблемам со здоровьем животных и соответственно увеличению расходов на содержание поголовья, рассказывает директор комбикормового завода «Агропродукт-Херсон» Александр Гончар.
По его словам, в таких условиях кормопроизводителям нужно ставить акценты на удешевлении комбикормов за счет добавления в рацион продуктов переработки (например спиртовая барда, пивная дробина). Экономить же на полнорационных кормах стоит, только когда есть дешевые альтернативные компоненты, однако, не за счет уменьшения питательной ценности корма.
Не лучше ситуация и у производителей яиц. Советник главы набсовета агрохолдинга «Авангард» Юрий Кравченко отмечает, что только в течение последней недели вместе с ценами на зерно выросли цены на подсолнечный жмых и шрот — 10700 грн/т (+200 грн/т) и 11500 грн/т (+300 грн/т) соответственно.
Всего, как он говорит, с начала использования зерновых нового урожая цена на комбикорм для кур-несушек выросла на 60% и на февраль заявлена производителями на уровне 12 200 грн/т.
«Конечно, это повлияет на повышение цен на яйца, так как комбикорм в себестоимости производства составляет до 75%. По прогнозам экспертов рынка, восходящий тренд по стоимости зерновых и масличных культур будет еще в течение 2-3 месяцев. Поэтому не стоит ожидать снижения цен на яйца, по крайней мере в течение этого периода», — сетует Кравченко.
Долговая яма
Но вернемся в Гавриловку. Последние годы реестр судебных решений с завидной регулярностью пополняется долговыми исками к «Агромарсу». Среди истцов — поставщики зерна, кормов, ветпрепаратов и др.
Так, в декабре по иску «Ветсинтез-Вип» были арестованы счета холдинга на сумму около 9 млн грн. Поставщики ветпрепаратов в этом же иске обращают внимание, что «Агромарс» является должником перед банками («ТАСкомбанк» в сумме 395 млн грн, «Укргазбанка» — 250 млн грн., «Кредитвест банк» — 75 млн грн, «Пивденный» — $1,825 млн, «Первый Украинский Международный банк» (ПУМБ) — $8,4 млн, «Кредобанк» — $5 млн).
Речь, скорее, не о текущих долгах, а об открытых кредитных линиях. Сумма «выбранных» денег отличается. Так, по нашей информации, ПУМБ прокредитовал компанию на $4 млн, ТАСкомбанк — на $7 млн. Примечательно, что государственный «Укргазбанк» открыл кредитную линию 20 ноября 2020 года. То есть в период, когда компания уже закрывала свое производство. Интересно, соответствует ли это решение кредитно-рисковой политике государственного банка?
Один из крупнейших партнеров «Агромарса» по поставкам кормов — компания «Фидлайф». В комментарии Latifundist.com коммерческий директор Александр Ходаковский рассказал, что долг, действительно, был большой, но его удалось забрать.
«Был огромный долг перед нами. Наверное, только банкам они должны больше. Видя ситуацию в компании, мы постоянно были на связи с собственниками, с Сигалами. Просто успели забрать долг мясом. Так что у нас сейчас все холодильники завалены продукцией. Не знаю, как другие поставщики, но мы знаем, что отпускать ситуацию на самотек нельзя. Да, это нам было убыточно. Мы потеряли там больше 6 млн грн при возврате этих долгов. Но вернули свое».
Среди поставщиков было много агропроизводителей и трейдеров. У компании практически не было своих земель, поэтому она полностью зависела от поставщиков зерна для производства комбикорма. В Реестре также достаточно исков от зерновиков. Гневными комментариями полнятся трейдерские чаты в Telegram.
Среди таких зерновиков — агрокомпания «Гравел», которой «Агромарс» должен относительно немного — 750 тыс. грн. В компании рассказывают, что и раньше Сигалы плохо рассчитывались, но сейчас и вовсе перестали.
«Они всегда плохо рассчитывались. С «Агромарсом» в основном работали те, кто готов был ждать по пару месяцев. Стоимость денег во времени посчитали — подходит, работаем. С постоянными они более-менее рассчитывались, новым поставщикам могли по полгода не возвращать. Чаще всего деньги можно было выбить только через суды. Так и мы в свое время с ними судились, забрали деньги и не работали 10 лет. Почему еще с ними могли работать? Из-за цен. Как я говорил, из-за плохих расчетов с ними мало кто хотел иметь дело. Чтобы найти давальцев, они предлагали цены более высокие, чем на рынке. Но в этом крылся и риск», — рассказывает директор компании Сергей Гащук.
Бизнес-модель
В рамках подготовки материала мы побеседовали с десятком партнеров, банкиров, сотрудников «Агромарса», знакомых с ситуацией в компании. По понятным причинам они отказались называть свои имена.
Среди подкосивших компанию факторов они называют далеко не только корма.
«Корма всем усложнили положение, но остановился только «Агромарс». К остановке привела их бизнес-модель», — говорит наш собеседник из банка-партнера.
Как мы уже писали, компания была ориентирована на опт, продукция в основном шла на рынки. Во время первого локдауна, как мы помним, продовольственные рынки были закрыты. Этот момент, по словам одного из банкиров, знакомых с положением дел в компании, прилично ударил по доходам компании Сигалов.
«Они и раньше демпинговали. После первого локдауна еще больше опустили цену, чтобы реализовать стоки. У тебя куча забитой курицы, ты ее можешь только заморозить и продавать дешевле других. Но они этим славились всегда. Когда рынок может продавать по одной цене, а они это делали дешевле всех, то это говорит о более низкой маржинальности. Потом — себестоимость. На нее влияет суточный прирост, конверсия кормов, падеж и ряд других параметров. С этой задачей они справлялись хуже, чем рынок. А это вопрос управления», — говорит специалист.
Многие наши собеседники отмечали характерную особенность холдинга — ручное управление Сигалами и неумение делегировать полномочия. Фактически всеми вопросами в компании, начиная от закупки кормов, заканчивая установлением цены на курицу, занималась Марина Сигал.
«В птицеводстве есть ключевые процессы — выращивание, забой, дистрибуция. Каждым из этих направлений должен заниматься отдельный менеджер. В «Агромарсе» все замыкается фактически на одном человеке. Марина Анатольевна очень трудоспособный человек, но это же и бич компании. Нет бизнес-модели. Приведу пример. Когда наступила пандемия, компания наморозила очень большое количество птицы. Но при этом не была готова к изменению структуры дистрибуции. Когда у тебя монопродукт, тушка, то имеешь ограниченную дистрибуцию. У них отсутствовал фактически блок заморозки. Поэтому они попали в ситуацию, когда надо было заморозить и продавать замороженное мясо птицы. А у них нет дистрибуции замороженного мяса птицы. То есть отсутствует целый канал сбыта», — рассказывает сотрудник одной из дистрибуционных компаний.
По его словам, непредсказуемость партнерства с «Агромарсом» привела к тому, что многие сети довольно неохотно с ними работали. В частности, это выражалось в постоянном изменении цен на продукцию компанией.
«Они могут два раза за день поменять цену», — уточняет собеседник.
Хотя все же попытка найма сторонних менеджеров у «Агромарса» была. В этом году Сигалы пригласили наемный менеджмент. Но вояж последних в Гавриловку продлился всего месяц.
Отдельным кейсом стоит рассмотреть экспортную политику. «Агромарс» исторически работал на арабских рынках, а также имел сертификаты для поставок в ЕС. Но компания все же решила свернуть экспортный отдел. Как говорят внутри компании, произошло это буквально за один день.
В интервью Latifundist.com Иван Зазуля отметил, что компания не работала на внешних рынках из-за того, что экспортные цены на курицу ниже, чем внутренние. Многие из наших собеседников подтвердили этот момент. За исключением МХП практически большинство игроков ориентированы на отечественный рынок.
«Внешние рынки для многих неинтересны. Экспорт позволяет увеличить объем производства. Он интересен тем, кто делает общепроизводственные расходы на единицу меньше. Когда у тебя объем больше, то каждая составляющая на единицу продукции уменьшает себестоимость. Но на экспорте немногие зарабатывают. В этом случае я не говорю об МХП, это отдельный кейс, экспорт они поставили на поток», — говорит один из участников рынка.
Компания давно перестала инвестировать в развитие брендов, а также быть гибкой в части экспорта, отвечать на оперативные запросы внешних покупателей.
Несмотря на эти проблемы, опрошенные нами банкиры отмечали, что компания была надежным заемщиком.
«Даже, когда у них были траблы, аресты, падали цены, они дисциплинированно рассчитывались. Мы каждый день мониторили их приход, выручку. До 2020 года у них все было относительно стабильно», — говорит представитель банка-партнера.
Напоследок вернемся к кормам. В 2013 году Latifundist.com общался со старожилом компании Алексеем Марченко, который тогда занимал должность гендиректора. Он отмечал, что земельный банк компании достиг 20 тыс. га, намекая, что с кормовой базой все в порядке. Сегодня, по нашей информации, зембанк «Агромарса» похудел до 2 тыс. га.
Собеседники-банкиры отметили, что «компания не умела работать с землей». «Земельная диета», собственно, привела к тому, что компания стала полностью зависимой от давальцев зерна. В то же время на рынке отмечают, что далеко не все птицеводы оперируют землей и многие зависят от сторонних кормов. Но даже в таких условиях удается работать в минимальный плюс.
Видимо, далеко не одни корма подкосили Гавриловку. Принцип one man show, умноженный на хромающую бизнес-модель, привели к заморозке и птицы, и бизнеса.
Константин Ткаченко, Latifundist.com
