Рынок земли: объективный взгляд «с поля» на риски и возможности
При определенных идеальных условиях свободная продажа сельскохозяйственной земли однозначно поспособствует развитию денежно-кредитного рынка Украины, внедрению современных механизмов финансирования аграрного хозяйства через финансовые институты. Ведь любой аграрий, крупный, средний или малый фермер хочет найти доступный (и неважно, длинные это деньги или кредитование оборота) финансовый ресурс за разумные, например, 5%, а не за 20-25%, как это есть в нынешних условиях.
Тем временем государство, снимая мораторий на продажу сельскохозяйственной земли, должно предусмотреть (следовательно, просчитать) мультипликационный эффект для национальной экономики. А это, несомненно, производство продукции с высокой добавленной стоимостью. Именно здесь наиболее ресурсоемкая часть проектов аграрной сферы: переработка зерна, строительство элеваторов и животноводческих комплексов, внедрение высокотехнологичных процессов в действующие производственные мощности. Именно в эти направления государству нужно стимулировать привлечение инвестиционного ресурса. А посредниками здесь должны выступать эффективные финансово-кредитные механизмы: когда земля превращается в работающий актив как в прямом смысле слова (участвуя в производственном процессе), так и в переносном (выступая гарантией при кредитовании, зачастую удешевляя стоимость займа).
Поэтому можно смело утверждать, что запуск коммерческого оборота сельхозземель сам по себе не станет драйвером дальнейшего развития аграрного производства. Простая продажа земли — это «деньги здесь и сейчас», которые не станут импульсом для принципиального обновления и роста экономики. Бывшие собственники земельных паев не понесут деньги, вырученные от продажи земли, в банк, чтобы те превратились в инвестиционный ресурс. В лучшем случае они приобретут недвижимость.
Чем наполнить местный бюджет?
Одна интересная деталь: Министерство развития экономики, торговли и сельского хозяйства Украины при анонсировании свободного коммерческого оборота земель не приводило (возможно, и не делало) расчетов о финансовом эффекте от появления рынка сельхозземель для бюджетов разных уровней в первый год «решительной реформы», второй, третий, в стратегическом временном отрезке (5-7 лет). Так и не продемонстрирована инициаторами снятия моратория на продажу сельхозземли корреляция между свободным коммерческим оборотом сельхозземель и стратегической целью власти — «40% роста ВВП за пять лет».
А в случае установления законодательных ограничений на объемы земельного банка одного агропроизводителя в пределах страны, области или отдельной громады (о чем уже открыто говорят представители власти), часть земель, которые в пользовании крупных агропроизводителей, попросту высвободятся. Сократятся объемы налоговых поступлений. А это, прежде всего, налог на доходы физлиц (НДФЛ) — бюджетообразующий налог для местных бюджетов. Села и маленькие города рискуют снова остаться без финансовых ресурсов на социальную сферу, не говоря уже об инфраструктуре: дороги, благоустройство. Для понимания: на макроэкономическом уровне НДФЛ — это примерно 11-12% в сводном бюджете Украины, в то время как доля налога на прибыль предприятий — ориентировочно всего лишь 9%.
Резкий законодательный «отжим» земли у действующих крупных агропроизводителей национального или регионального масштаба приведет к банальному недопоступлению налогов в бюджет без изменения рентабельности этих хозяйств. Ведь одномоментно не изменится качественная структура земельных площадей у агрария. Как результат, экономическая эффективность агробизнеса останется на прежнем уровне.
По данным Государственной фискальной службы, в 2018 году украинские аграрии заплатили 47,4 млрд грн налогов (что на 4,3% больше, чем в 2017 году). И кто бы как ни относился к крупным агропроизводителям, но именно они принесли бюджету значительные доходы. И с цифрами спорить бессмысленно: десять агрохолдингов вошли в ТОП-200 крупнейших украинских налогоплательщиков, уплатив более 10,5 млрд грн бюджетам всех уровней в 2018 году. Это следствие их прозрачности и публичности как перед государством, так и перед международными партнерами: кредиторами, инвесторами, потребителями, аудиторами. Акции основной массы крупнейших агропроизводителей котируются на международных биржевых площадках, среди их кредиторов — ведущие мировые и европейские финансовые институты. Мировой финансовый рынок и инвесторы предъявляют требования к финансовой прозрачности компаний даже жестче, чем украинское законодательство. Репутация таких компаний в прямом смысле слова стоит миллионы долларов, и никто не станет рисковать ею ради «серых» схем.
Никто из действующих крупных агропроизводителей ни при каких обстоятельствах не будет участвовать в земельных аукционах, взвинчивая цены до бесконечности. Ведь у земли есть объективная ценность с учетом ее качества. Так, например, «жирные» черноземы центральных регионов Украины не будут стоить столько же, сколько «песчаная» земля Сумщины или Житомирщины, или гористые труднодоступные для промышленной обработки земли Карпат. Но государственная пропаганда создала слишком завышенные ожидания, за которыми последуют жестокие разочарования.
Читать по теме: Николай Сольский: после отмены моратория будет продаваться 10% земли
Поэтому не стоит питать иллюзий, что любая земля, расположенная где угодно, — качественный, востребованный и ликвидный актив. Это далеко не так. Но украинский рынок сельхозземель подходит к моменту открытия рынка земли уже перегретым завышенными ожиданиями. В сознании многих владельцев паев, благодаря громкой и яркой пропаганде самой идеи коммерческого оборота земель, она бесценна. Любой крупный агрохолдинг уже сейчас в условиях аренды паев регулярно сталкивается с тем, что ему пытаются предложить землю по завышенной цене — приходится объяснять или попросту ждать, пока владелец пая найдет связь с реальностью.
О дырах в решете
Нельзя, конечно, игнорировать международные компании в роли системных инвесторов. Но именно отечественные фермерские хозяйства малого и среднего масштаба — огромный источник как внутренних инвестиций, так и налоговых поступлений. Любой агрохолдинг и его хозяйства, работающие на территории громады, дают ей основные налоговые поступления — крупные компании всегда под пристальным присмотром международных аудиторов и акционеров. В то время как мелкий или средний фермер может годами работать с «серым» или «черным» кэшем без контроля и уплаты налогов.
Вполне очевидно, что нельзя устанавливать ограничения площадей земель «в одни руки». Должны быть созданы эффективные механизмы уплаты налогов за землю, как это сделано в сфере налогового законодательства о трансфертном ценообразовании. Базой для расчетов должен быть объем уплаченных налогов с каждого гектара, находящегося в собственности или пользовании субъекта хозяйствования, а также отдельно взятого фермера. Сразу станут очевидными «дыры в решете», сквозь которые убегают в тень потенциальные доходы бюджетов.
Да, коммерческий оборот земель может открыть новую страницу в истории экономики Украины. Но может быть и наоборот, поскольку множество системных рисков остались вне поля зрения, хотя они вполне очевидны при более внимательном рассмотрении вопроса. Для мировой экономики и правительств ведущих стран мира доктрина об идеальных саморегулирующихся рынках — вчерашний день, а сегодня все государства все чаще прибегают к методам регулирования, протекции и стимулирования. Эти механизмы далеки от планово-приказной системы, с которой большинство обывателей ассоциирует госрегулирование. Но в то же время непродуманной псевдорегуляцией, как и идеей с ограничением земли «в одних руках», можно получить ощутимые потери бюджетных ресурсов как на уровне государства, так и в контексте развития сельских территорий.
Читать по теме: Виктория Нагирняк: Даже после отмены моратория компании продолжат помогать местному населению
Крупный агробизнес найдет решение
Еще в контексте земельной реформы нельзя не вспомнить действительно крупнейший агрохолдинг Украины — Национальную академию аграрных наук. В ее собственности находится около полумиллиона гектаров земель сельхозназначения. И значительная часть этих земель всего за один год должна сменить собственника на частного. Хорошо, если это произойдет прозрачно, рыночным путем.
Модель, которая была предложена авторами земельной реформы, довольно либеральна на взгляд обывателя или кабинетного политика-экономиста, на самом деле несет системные риски национальной экономике. Крупный агробизнес, конечно, найдет новые бизнес-модели и решения. Те, кто раньше был в тени, скорее всего, так и продолжат работать. Фермерские хозяйства будут и дальше во всеуслышание говорить об отсутствии государственной поддержки и… не платить налоги.
Государство своими поспешными решениями на волне популизма может поставить Украину перед серьезными вызовами продовольственной безопасности. Временное падение объемов производства с возможным «оголением» внутреннего рынка, куда быстро придет импортный или низкокачественный, но доступный по цене товар. Как следствие, непредсказуемая ценовая динамика на продукты питания. Ведь любой бизнес «переложит» свои потери на потребителя — в цену. Если продажи на внутреннем рынке не выгодны — продукты уедут на внешние рынки.
А что если?
Так может, разрешая свободную продажу сельскохозяйственной земли, государству стоит пойти иным, более сложным, но стратегически верным путем. Например, поддерживая производство продукции с высокой добавленной стоимостью, стимулируя привлечение инвестиций именно в такие отрасли, развивая и используя при этом возможности отечественных финансово-кредитных институтов. Совершенствуя законодательство таким образом, чтобы наполнять бюджет за счет развития и повышения технологичности украинского бизнеса, а не бороться с отдельными его представителями в угоду популистским настроям общества, при этом подпиливая сук на котором сидит. Ведь введение рынка земли является стратегическим системным решением, которое в итоге должно дать значительный стимул украинской экономике на длительный период времени.
Павел Мороз, экономический эксперт
