Агрохолдинги и экология. О чистоте отношений
Защита окружающей среды… Для многих эти слова остаются только словами. Тем не менее, ответственные компании проводят немалую работу, чтобы не просто иметь алиби перед общественными организациями, но на самом деле снизить влияние производства на окружающую среду. О претензиях «зеленых» и о том, как компания на них реагирует, о том, как проверяют воду и куда девают куриный помет, в интервью Latifundist.com рассказал главный эколог МХП Александр Семенец.
Latifundist.com: В компании уделяют большое внимание экологической безопасности. Тем не менее представители «зеленого движения» периодически обвиняют МХП в загрязнении окружающей среды. Как в компании к этому относятся?
Александр Семенец: Важно понимать, что любая хозяйственная деятельность связана с воздействием на окружающую среду. Поэтому задача предприятий и сотрудников, которые отвечают за охрану окружающей среды, вовремя и надлежащим образом провести оценку рисков, выявить их и работать с ними.
Если нет возможности избежать негативного воздействия, то необходимо его минимизировать. Если нельзя минимизировать — разработать программы для компенсации своего влияния на окружающую среду. Например, компенсационная высадка деревьев, зарыбливание и т.д.
Что касается «зеленых» общественных организаций, то их в Украине больше 400.
Latifundist.com: Так много! Можно сказать, что они создаются специально против определенных компаний?
Александр Семенец: Нет. Не думаю, что прямо для этого. У людей есть определенная жизненная позиция и пути самореализации. Кто-то борется с коррупцией, кто-то — с нарушениями прав потребителей в супермаркетах, кто-то чувствует потребность защищать природу.
Но надо сказать, что немало общественных «зеленых» организаций находится в замороженном состоянии. То есть они существуют только на бумаге. Ведь чтобы общественная организация вела свою деятельность на регулярной основе, она должна взаимодействовать либо с органами государственной власти, местного самоуправления, либо с бизнесом. А многие этого не делают вообще, а часть — только критикует.
Не знаю почему, но любое взаимодействие всегда начинается с критики. Я никогда не сталкивался с ситуацией, чтобы какая-то общественная экологическая организация пришла и сказала: «Тут вы молодцы, но можно улучшить этот процесс, по другому решать вопрос, давайте обсуждать».
МХП — большая, вертикально интегрированная, разносторонняя компания, которая интересна многим. Мы являемся объектом такого взаимодействия. И не только с экологическими организациями. Мы открыты к коммуникации и со многими другими общественными организациями разной направленности и находимся на разных этапах выстраивания отношений. С кем-то только начинаем находить общий язык, с кем-то уже реализуем общие проекты. В идеале со всеми общественными организациями компания должна прийти к плодотворному сотрудничеству. А если в процессе взаимодействия возникают критические замечания, то они должны быть здравыми.
Читать по теме: Чистое производство. Инвестиции агрокомпаний в экологию
Latifundist.com: В чем может выражаться сотрудничество компании и общественных организаций?
Александр Семенец: Это могут быть самые разные проекты: уменьшение нагрузок на местные свалки, регулярный забор проб воды из подземных источников для оповещения населения о ее качестве, информационная работа с населением, проведение субботников, высадка деревьев, зарыбливание и так далее. Мы действительно рады, если кто-то обращается с инновационным и полезным предложением или проектом.
Latifundist.com: То есть в нападках «зеленых» не стоит усматривать заговор конкурентов?
Александр Семенец: Наверняка утверждать не буду. Бывает, что за какими-то общественными организациями ситуационно стоит определенная заинтересованная сторона. Но сами экологические движения могут быть вдохновлены и наполнены исключительно искренними людьми, заботящимися о природе.
Latifundist.com: В СМИ муссируется информация об экологической угрозе от работы птичников МХП. Представители экологических организаций говорят, что МХП добывает воду для своих птичников из артезианских скважин (глубиной 100 м), что провоцирует понижение уровня верхних грунтовых вод. И в радиусе 10-15 км от точки промышленного водозабора у людей в колодцах падает уровень воды. Какова ситуация с водой в тех местах, где работают птичники компании?
Александр Семенец: Раньше действовала норма закона, которая обязывала всех, кто потребляет больше 300 куб. м воды в сутки из одного источника водозабора, получать специальное разрешение на пользование недрами. Чтобы получить такое разрешение, нужно было оценить запасы подземных вод и проводить мониторинг. Наши птицефабрики проходили через все процедуры и получали подтверждение государственных органов о том, что воды достаточно. Все скважины паспортизированы, и в своё время были пробурены официально, по разработанным проектам.
Мы точно знаем, что предприятия МХП не влияют негативно на водоносные горизонты, которыми пользуются люди.
Что касается вашего вопроса об артезианских скважинах. Воду мы берем из скважин разной глубины, с разных водоносных горизонтов. И она далеко не везде артезианская. Артезианская вода — это вода между двумя водоупорными пластами. При вскрытии пластов вода поднимается выше водоносного слоя, а иногда и фонтанирует. Поэтому глубина скважины не свидетельствует автоматически о том, что скважина артезианская.
Может быть очень много причин, почему у населения в колодцах и скважинах пропадает вода. Банально потому, что колодец был построен давно, когда потребление воды в домашних хозяйствах было намного ниже. Когда не было душевых кабин, стиральных машин, огороды поливали из ведер, а не используя погружной насос. То есть, если обычный колодец дает 1 куб. м воды в час, а домохозяйство берет 2 куб. м, то уже через пару часов работы насоса колодец будет полусухой. То есть очевидно, что в данном случае причина совсем не в том, что воды вдруг стало меньше. Кроме того, необходимо не просто регулярно обслуживать шахтные колодцы и скважины, а делать это правильно, иначе будут проблемы.
Со своей стороны компания активно работает над сокращением потребления воды для хозяйственной деятельности. Например, в птичниках установлены специальные ниппельные поилки, которые не допускают излишнего расхода и потери воды. В компании составлены расчеты: сколько воды необходимо для той или иной технологической операции, для объекта в целом.
Мы управляем этой информацией, потому что не заинтересованы в том, чтобы использовать лишний куб воды. Это не только лишние затраты на электричество, на прокачку воды, на эксплуатацию и ремонт насосов, но и сама вода — это ценнейший ресурс, который требует особого бережливого отношения.
Latifundist.com: То есть за последние годы компания не увеличила потребление воды?
Александр Семенец: Увеличила, потому что нарастила производство продукции. Однако важно, что МХП нацелен на энергоэффективность и успешен в этом. Например, при росте производства мяса на 9% увеличение потребления энергетических ресурсов не превысило 5,8 %.
Читать по теме: Крупнейшие агроэкологические ЧП и катастрофы в Украине
Latifundist.com: Еще одной угрозой экологи называют отходы птичников, объясняя тем, что куриный помет — это очень токсичное вещество. А предприятие якобы формирует временные площадки с пометом под открытым небом. Таким образом, после дождей помет размывается, просачивается в реки, почву, загрязняя их. Это так?
Александр Семенец: Сразу хочу сказать, что куриный помет, как и продукты потрошения птицы (перья, кровь, внутренние органы) — не отходы. Это даже закреплено на законодательном уровне. С мая 2016 г. вступил в силу закон Украины «О побочных продуктах животного происхождения не предназначенных для потребления человеком». Это, по сути, адаптированный регламент Евросоюза, который в своих заключительных положениях говорит о том, что упомянутые продукты не считаются отходами.
На самом деле эти побочные продукты являются ценным ресурсом. Они перерабатываются в цехах технических фабрикатов в мясокостную муку, которую отправляют на экспорт. За эти «отходы» платят валютой.
То же и с пометом. Напомню, у нас не клеточное содержание птицы. Полы птичников выстилаются шелухой подсолнечника и соломой, и в результате жизнедеятельности птицы получается не чистый помет, а подстилка с пометом. И согласно упомянутому Закону, такую смесь можно вносить в грунт, как ценный компонент в качестве подпитки, без предварительной обработки.
Latifundist.com: В целом как используется куриный помет на предприятиях МХП?
Александр Семенец: Во-первых, помет используется для производства биогаза. Во-вторых, вывозим помет с подстилкой на пометохранилища. В-третьих — храним в полевых буртах. На полях помет хранится по определенным правилам. Площадка под него готовится заранее и выстилается толстым слоем соломы, вокруг делается небольшой ров-перехват для дождевых стоков. Это не бесконтрольное хранение.
Кроме того, на каждой птицефабрике за семь-восемь дней до конца цикла отбираются пробы помета с подстилкой, и государственная лаборатория проводит исследование на физико-химические, бактериологические компоненты. То есть перед вывозом птицы и очисткой птичников у нас всегда есть протоколы о качестве смеси подстилки с пометом.
В свою очередь, агрономы компании на основании данных агрохимических паспортов полей и анализа смеси подстилки с пометом решают, на каких полях лучше использовать это удобрение и в каком количестве.
Latifundist.com: А сегодня какую часть помета используете для производства биогаза?
Александр Семенец: На предприятии в Днепропетровской области 100% помета идёт на производство биогаза. Мощность этого Биогазового комплекса, 5,5 МВт. Сейчас МХП строит Биогазовый комплекс на базе Винницкой птицефабрики. Суммарная мощность его первой и второй очередей будет в 4 раза больше, чем у существующего.
Latifundist.com: И на Винницком предприятии тоже весь помет будет идти на производство биогаза?
Александр Семенец: Нет. Думаю, что пока это будет около 20-30% для биогаза, а остальное — для грунтов.
Если вернуться к разговору о местных жителях, то со своей стороны мы сделали все, чтобы минимизировать им неудобства. Бурты размещаются так, чтобы не было прямого контакта с грунтом, они располагаются на расстоянии не ближе, чем 500 м до населенного пункта. Также не вносим помет с подстилкой на поля в выходные дни или в праздники.
Latifundist.com: Оппоненты также обвиняют компанию в том, что она не утилизирует (или соответствующим образом не очищает) воду, которую использует для мытья курятников и машин. Якобы вода сливается в реку Росава, которая впадает в Рось, на которой расположен ихтиологический заказник... Вы можете опровергнуть эту информацию? Какую технологию очистки воды используете?
Александр Семенец: Это откровенная ложь. Мы никогда не сливали неочищенные стоки в Росаву. На «Мироновской птицефабрике» есть биологические очистные сооружения, которые были разработаны спроектированы голландцами. Сооружения работают в штатном режиме и обеспечивают очистку сточных вод до нормативных показателей, которые установлены разрешением на специальное водопользование. Лаборатория предприятия на каждом из участков очистки делает отбор проб, чтобы понимать, как проходят процессы, чтобы лучше управлять очисткой. Пробы отбираются также непосредственно и перед выпуском стоков в реку, а также в реке выше и ниже места выпуска сточных вод. Кроме внутреннего контроля существует и государственный надзор. Место выпуска сточных вод очистных сооружений — это открытая для доступа конструкция. Любой может подойти и все внимательно рассмотреть.
Latifundist.com: Как Вы считаете, в целом экологическое сознание украинцев растет?
Александр Семенец: Есть позитивные изменения, но они слабо выражены. Возможно, нужно больше просветительской работы в этом направлении, особенно в дошкольных учреждениях. Также не бояться описывать положительный опыт бизнеса. Например, 6 лет назад в МХП был введен не просто раздельный сбор отходов, а очень детальная их сортировка на предприятиях, в офисах. То есть установили контейнеры для разных видов пластика, стекла, бытовых отходов и т. д. И что немаловажно — провели коммуникацию со всеми сотрудниками. Через полгода увидели, что суммы, которые мы получаем за реализацию отходов существенно выше, чем суммы, которые мы платим за их уничтожение, захоронение и т.д.
Latifundist.com: Недавно компания получила сертификат ISCCEU (International Sustainability and Carbon Certification). В чем его специфика?
Александр Семенец: Стандарт ISCCEU основан на Европейской директиве по возобновляемым источникам энергии RED. Программа охватывает широкий спектр производственно-агрономических, управленческих, логистических, экологических и социальных аспектов производства биомассы.
Такой сертификат выдается Сертификационным органом после проведенных аудитов по всей цепочке: производитель, места хранения, экспортер. Мы сертифицировались по двум культурам: рапс и кукуруза. На трех наших предприятиях аудит проводила известная инспекционно-сертификационная компания BureauVeritas. Во время аудита проверялись не только расчеты выбросов парниковых газов по каждой из культур, а и другие аспекты производства биомассы. То есть аудит подтверждает, что рапс и кукуруза не только выращены надлежащим образом с точки зрения принципов устойчивого развития и имеют подходящие значения по парниковым газам, но и то, что сам расчет этих значений был выполнен верно. К тому же, сертификат выдается только на один год.
Читать по теме: Анатомия агрохолдинга: внутряки МХП (обновляется)
Latifundist.com: А компания продает биотопливо?
Александр Семенец: Нет, мы продаем на экспорт кукурузу и рапс, из которых могут производить биотопливо. То есть мы являемся участниками этого рынка. Если хотим и дальше продавать эти культуры, то должны подтвердить, что они соответствуют требованиям ЕС к биомассе. Причем это полезный сертификат для самой компании, так как он позволяет проконтролировать всю цепочку производства продукции растениеводства: от использования удобрений до качества зерна.
Latifundist.com: Такая сертификация удорожает продукцию?
Александр Семенец: Нет. Она дисциплинирует производителя и его поставщиков.
Latifundist.com: Насколько требовательны и скрупулезны экологи-инспекторы из ЕС и других стран?
Александр Семенец: Я непосредственно с инспекцией и другими государственными контролирующими органами Евросоюза пока не сталкивался. Но наши предприятия внутри Украины неоднократно были объектами аудитов со стороны международных аудиторских компаний, в том числе европейских, в частности английских. Эти люди очень профессиональны. Обычно команда аудиторов состоит из 5-6 человек, где каждый отвечает за свою довольно узкую специализацию. Они задают очень четкие вопросы. Знают, на что именно обращать внимание, как читать протоколы исследований и т. д. Задают вопрос под разными углами, пока не получат всю необходимую им информацию. У них есть чему поучиться.
Latifundist.com: Но в ЕС требования по экологии жестче?
Александр Семенец: Некоторые украинские нормы, которые остались после Союза, жестче европейских. Особенно те, которые касаются воды.
Latifundist.com: Расскажите, как устроен в компании экологический департамент?
Александр Семенец: У нас нет такого департамента. Но на каждом предприятии есть штатные экологи или лица, ответственные за охрану окружающей среды. Кроме меня еще четырнадцать экологов, которые осуществляют свою деятельность в рамках каждого предприятия. Такой формат позволяет мне быть для региональных экологов поддержкой, а не контролером. Ведь экологами люди не работают из-под палки. В какой-то степени ими становятся по призванию.
Latifundist.com: Но Вы получили образование эколога?
Александр Семенец: Да, у меня профильное образование.
Latifundist.com: Если какой-нибудь обыватель, экологически ответственный гражданин захочет узнать, как соблюдаются природоохранные нормы и стандарты на предприятиях компании, он может это сделать?
Александр Семенец: Конечно, эта информация в открытом доступе на сайте компании. МХП уже четыре года отчитывается о нефинансовых аспектах деятельности. Три последних — по международному стандарту GRI. Любой желающий может ознакомиться не только с Экологической политикой компании, но и с конкретными цифрами: водопотребление, водоотведение, обращение с отходами, парниковые газы и так далее.
Спасибо, что объяснили мифы и предупреждения в вопросах, связанных с защитой окружающей среды. Хотелось бы, чтобы весь бизнес в Украине был экологически ответственным.
Алла Силивончик, Latifundist.com
